Вопрос С. привел Щелчковского в неописуемую радость. Доктор достал из ящика сигару, неторопливо размял ее, откусил кончик, выплюнув его в мусорное ведро, поднес изящную зажигалку, сделал несколько затяжек.
«А мне предлагал «Беломор», - подумал Виктор Юрьевич, удивляясь скупости врача. - Сам курит Гавану».
- Действительно, гроссмейстер Садальский проходил у нас курс лечения, - ответил заведующий.
Ответ врача непросто удивил С, нет. Это чувство нельзя было назвать простым удивлением. Учётчик вспыхнул румянцем, его сердце учащенно забилось, ноздри хищно раздувались.
- То есть вы хотите сказать, товарищ заведующий, - Виктор Юрьевич хрустнул пальцами рук. - Что Станислав Садальский, наш выдающийся чемпион, пропавший в городе пять лет назад, которого обыскалась вся милиция и ГПУ, просто проходил у вас курс лечения?
- Совершенно верно, дорогой Виктор Юрьевич!
Щелчковский встал из-за стола, нагнулся к С. и по-товарищески похлопал его по плечам. Затем сел снова в кресло, не переставая пускать из уголка рта кольца ароматного дыма.
- Ничего не понимаю, - мотнул головой учётчик. - Меня допрашивал следователь, потом инспектор уголовного розыска...
- А вы находите это удивительным?
Врач сделал удивленные глаза, потом положил сигару в серебряную пепельницу и обхватил правое колено двумя руками.
- Вы, Виктор Юрьевич, считаете, если пропал человек, то его не следует искать?
- Безусловно, следует, - С. Немного повысили голос, но потом снова перешел на ровный баритон. - Любого пропавшего без вести надо искать. Но, судя по вашим словам, гроссмейстер Садальский никуда не терялся?
Хохот прервал плавных ход мыслей учетчика. Щелчковский, несмотря на свою непрезентабельную внешность, смеялся он чертовски заразительно.
- Это было все разыграно, мой друг, - внезапно перестав смеяться, резко бросил доктор.
- Разыграно?! Кем, для чего?
Щелчковский снова взял сигару, небрежно закинул ноги на стол, от чего Виктора Юрьевича передернуло. Он, воспитанный в лучших традициях делового этикета советского общества, даже не мог помыслить о том, чтобы не только сесть с ногами на стол, но и просто усесться на краешек собственного стола, не говоря уже о столах вышестоящего начальства. А тут целый заведующий психиатрическим отделением, пусть хоть и главный врач больницы, не имеет морального права вести себя подобным вызывающим образом. И еще эта сигара. Интересно, на какие шиши товарищ Щелчковский так шикует. Больных у него вроде раз два и обчелся, а здесь не кабинета, а музей истории буржуазного быта! Надо бы потребовать ревизионный отдел городского исполкома проверить деятельность этого товарища.
- Дело в том, дорогой Виктор Юрьевич, - доктор понизил голос до шепота. - Дело гроссмейстера Садальского было на особом контроле в Кремле, и нам, я вам сейчас скажу совершенно секретную информацию, о неразглашении которой вы подпишите вот эту бумагу, - он указал на небольшой клочок бумаги синего цвета, больше походивший на обычную салфетку. - Гроссмейстер Садальский попал к нам не случайно. И вы тоже не случайно попали к нам сегодня, мой друг. Все было разыграно как по нотам, но прошу вас, не винить меня в сложившейся ситуации, я лишь пешка, как и вы в большой, серьёзной игре. На карту поставлена честь и престиж нашего государства! А, по моему мнению, престиж государства куда поважнее даже человеческой жизни!
Последние слова Щелчковский отчеканил с такой силой, что С. вдруг захотелось встать по стойке смирно. Учетчик даже откашлялся, приложив руки к горлу, словно пытаясь отыскать застежку солдатского мундира.
- Я сам не знаю досконально всех деталей операции, - Щелчковский снова сделал заговорщическое лицо. - Но, тот размах, с которым все было проделано, я не беру даже в расчет те силы и средства, действие которых мы с вами видели воочию, заставляет меня верить, в сопричастность к чему-то великому и поистине космическому, масштабному действу.
Виктор Юрьевич теперь окончательно запутался. Любая попытка ухватиться за мало-мальски разумную нить, обрывалась в самом начале. Он чувствовал, что Щелчковский знает очень много, но, судя по словам доктора, он не может все рассказать. Безусловно, если вышесказанное действительно в интересах безопасности государства, С, непременно подпишет документ о неразглашении.
- Я уже сказал вам, что и вы не случайно оказались здесь, дорогой Виктор Юрьевич. Рождение существа, которое сейчас лежит на вашей кровати в палате у окна, а также пятерых других новорожденных - все это звенья одной цепи. Вы слышали когда-нибудь о шахматных клопах?