- Форма силы у него постоянная - паучья. Так проще манипулировать пространством, материей, энергией, свивать потоки и разделять их, - охотно согласился Лихо, опять говоря слова вроде бы понятные, но общий их смысл от собеседницы ускользал, как вода сквозь пальцы. – А это внешняя форма. Она может быть любой по объему и виду. Ради нас для беседы принята таковая. Хранитель утомился долгим бдением в роли привратника и рад отправиться в странствие, коль его миссия завершена.
Из сферы с условно гуманоидным содержимым снова скрежетнуло и древнейший чуть вскинул бровь, ответил, используя членораздельную речь, а не скрип и его производные:
- Даже так? Понимаю! Тогда и в самом деле пора!
Наверное, принятая арохором форма а ля гуманоид побудила первопредка сменить язык на доступный Аськиному интеллекту. Так что ответ Лихо Покрышкина поняла. Или Лихо вообще не контролировал сознательно, что и как говорил, как обычно верша деяния на голой интуиции.
Сфера распалась, как скорлупа яйца, тут же испарившись. Две верхние конечности странного создания удлинились телескопическими удилищами, и не голову девушке шлепнулось нечто щекотное и чуть теплое, едва ощутимое и почти тут же переставшее ощущаться вовсе. Поскольку Аська смотрела в это время на Лихаэля, то увидела, что и ему на голову плюхнули что-то среднее между комком паутины и щедрой порцией манной каши. Стекало «оно», как жидкое, но почему-то испарилось, не докапав даже до лба.
Испачкав парочку мосторазрушителей, тот, кого Лихо назвал арохором, спокойно отвернулся, считая переговоры оконченными. Или месть совершенной? Из его «руки» вырвалась тонкая длинная нить и отправилась в полет со скоростью выпущенной из лука стрелы. Арохор помчался, движимый этой силой, и мгновенно пропал из виду.
- Испачкал и смылся, нечеловек-паук, - констатировала обалдевшая девушка, не ожидавшая от странного создания такой подлянки. – Тебя-то и прямым попаданием ядерного заряда не пришибешь, а у меня теперь волосы не вылезут клочьями? Как-то я не готова к кардинальной смене имиджа. Еще к цвету волос и глаз не успела толком привыкнуть.
- При чем тут волосы? – в очередной раз поразился странному выводу девушки Лихаэль, опять видевший не комки испаряющейся «каши», а что-то иное. – Арохор ушел плести собственное гнездо, ей пора обзаводиться потомством. Как дар на прощание она-он переплел нам нити судеб в единую.
- Она-он? – нахмурилась девушка, затруднившись с интерпретацией речи и решив начать с малого.
- Арохоры двуполы в едином теле, - небрежно ответил первопредок.
- М-да? И с чего вдруг такой аттракцион-макраме невиданной щедрости и чем он чреват? – насторожилась Ася, продолжая щупать и проверять совершенно сухие, чистые на вид волосы. Вдруг они только у Лихо чистыми остались, а у нее, как от жвачки, слиплись навсегда и лечатся теперь только стрижкой под Котовского? Волосы – это ж не джинсы, в морозилку не засунешь, чтоб потом отскрести.
- Ты такая забавная, человечка, - неожиданно нежно протянул древнейший, обнимая, по-настоящему обнимая девушку, просто так, а не из-за очередной выходки или в стремлении куда-то поволочь за собой навстречу неприятностям. – Пожалуй, я воистину смогу полюбить тебя, а не только привязаться. Ты смешная, честная, верная. И, знаешь, обо мне еще никогда никто столько не заботился просто так, а не из страха кары, ради благ или пылая страстью, в стремлении получить наслаждение.
«А я чего, заботилась?» - мельком удивилась девушка, никакой особой заботой свое нормальное человеческое поведение не считавшая, и насторожилась всерьез.
- Так, Лихо, - вот теперь взъерошенная Аська постаралась отстраниться от первопредка, уперев ему в грудь ладошку, и потребовала: – Объясняй, чего этот паук-мутант сотворил?
- Ничего, Ася, ничего того, что не было бы возможно само по себе. Наши судьбы уже сплетены, Равновесные же огласили, мы родичи и пара, он лишь сделал эту связь ярче, более видной тебе и даже мне. И, если ты хочешь потомства, то уже сейчас мы сможем… - Рука древнейшего скользнула с плеча в район талии девушки, поднялась чуть выше и ласково погладила через футболку-тунику грудь. Тело сразу обдало жаром вперемешку с мурашками, кровь прилила к щекам и почему-то закололо сердце.