И все же, он знал, что делать с взволнованным серводомовым.
Робот неуклюже двинулся около головы девочки, когда она открыла дверь каюты. Выйдя в коридор, Зелия оттолкнула автоматона, но тот остался рядом. В проходе было тихо, потрескивали лишь электрические свечи на скрипучих стенах.
Дверь в мамину каюту была приоткрыта, и Зелия увидела, что там пусто. Для женщины, всю жизнь занимавшейся каталогизацией артефактов, Элиза Лор оставалась невероятно неряшливой. Диковинки из ее путешествий были забиты в укромные уголки и щели, а стопки учебников и потрепанных инфопланшетов валялись на каждой свободной поверхности. Библиотека Элизы распространилась по всему кораблю, сложенная вдоль узких проходов. Как мама вообще что-то находила, оставалось загадкой, и все же, казалось, женщина всегда могла отыскать нужный текст в мгновение ока.
Но где она сейчас? Зелия прокралась по коридору, проверяя каюту Эразма, но пожилого ученого нигде не было видно. Лексмеханика не оказалось ни в его комнате, ни в столовой, где собиралась команда «Скриптора». Девочка проверила хроно-дисплей на своем воксе. Было рано, день только начался. Мама и Эразм уже отправились на раскопки?
Зелия подпрыгнула от шума в задней части корабля. Упало что-то тяжелое, сильный звон эхом разнесся по кораблю. Это, должно быть, произошло в грузовом отсеке, где Элиза хранила самые ценные находки. Они находились на этой планете, отдаленном мире-улье под названием Таргиан, уже три месяца, и трюм полнился древними технологиями. Конечно, шуметь мог просто Мекки, проверяющий вчерашние находки, но почему-то она знала, что это не так. Мекки можно описать разными словами, но точно не «неуклюжий». По собственной воле он ни за что ничего не уронит. Пока серводомовой суетился вокруг головы, Зелия взяла тяжелый на вид черпак, использовавшийся Элизой для разлива тушеного мяса гроксов в миски прошлой ночью. Не самая эффективная защита, но лучше, чем ничего.
Девочка медленно двинулась к грузовому отсеку, надеясь найти Мекки по ту сторону тяжелых дверей трюма. Она остановилась, прислушиваясь сквозь толстый металл. Там послышалось быстрое движение, скрип кожи о палубные плиты, а затем наступила тишина. Стараясь не обращать внимания на все более неистовое жужжание серводомового, Зелия шагнула вперед, и двери со скрипом распахнулись.
— Эй? Мекки, ты здесь?
Ответа не последовало. В грузовом отсеке царила тишина, освещение работало слабо, чтобы защитить наиболее ценные артефакты. Она прокралась через коллекцию, окруженная высокими шкафами.
Впереди что-то двинулось. Она крепче сжала черпак.
— Мекки? Серьезно, это не смешно.
Позади ширкнул сапог. Зелия обернулась, замахнувшись половником.
— Тебе стоит быть осторожней, — сказал грубый голос. — Ты можешь кому-нибудь навредить этим!
Девочка вскрикнула, когда толстые пальцы схватили ее запястье. Они сжались, и металлический черпак с грохотом упал на пол.
— Так-то лучше.
Незнакомец навис над ней. Мускулы бугрились под потрепанным жилетом с яркими фестонами. Волосы уложены в кислотно-зеленый ирокез, над левым ухом находилась татуировка в виде большой прыгающей рыжей кошки. Это был рунак — свирепый падальщик с зазубренной чешуей вместо меха, обитающий на Таргиане. Зелия видела этих тварей только на равнинах, но думала, что они пахнут лучше, чем бандит, угрожавший ей в собственном доме.
— Отпусти меня, — выкрикнула девочка, пытаясь вырваться.
— Не думаю, Поварешка, — ухмыльнулся головорез с татуировкой, прежде чем крикнуть через плечо. — Можете выходить. Это всего лишь мелкая соплячка.
Соплячка? Бандит, вероятно, всего на год или два старше Зелии. Но он силен. Вырваться из его хватки просто невозможно. Из тени выскользнуло еще больше незнакомцев: два мальчика и девочка с торчащими словно шипы фиолетовыми волосами и светящимся глазным имплантом. Все они носили одинаковые нашивки на куртках — очевидно, члены одной банды.
— Что тебе нужно? — пискнула Зелия. Ее пленитель улыбнулся, обнажив неровные, грязные зубы.
— Хороший вопрос, — головорез огляделся, маленькими жестокими глазами изучив ржавые реликвии на полках. — Мы думали, что это место будет полно сокровищ, не так ли, Тален?