Выбрать главу

– Давайте без «зачинок», мы можем съесть все и так… – попытался успокоить официанта Гакет.

– Да вы что, у вас будет несварение без принятия утренней «зачинки». Это же вредно.

– Э… мы уже приняли утреннюю «зачинку» у себя в номере… – попытался исправить положение Джереми.

– Ну, это другое дело… – успокоился официант, но в глазах его зажглось профессиональное любопытство: – Прошу простить меня, но не могли бы вы сообщить мне состав «зачинки» для блюд, которые вы заказали, если это вас не затруднит.

– Нет, не затруднит, – ответил Джереми, вспомнив разговор с портье. – Роль «зачинки» для этих блюд играет веник…

– Какой, простите, веник? – переспросил официант, приготовившийся записывать.

– Веник какой? Банный веник из особых пород деревьев… Получается эдакий… м-м, – Джереми с видом знатока выпятил нижнюю губу, – старый добрый «сургуч».

– О! Да вы утонченные ценители, господа, – восхитился официант. – Одну минуту, спешу исполнить ваш заказ…

Едва он ушел, как возле столика появился старый портье.

– Надеюсь, не помешаю, господа? Дело в том, что я случайно слышал ваш разговор с официантом и был просто поражен вашим знанием культурных основ нашей планеты… Разрешите представиться – Марк Пинчер… Я так понимаю, вы ученые с центральных миров?

– Можно сказать и так, мистер Пинчер, – подтвердил Джереми.

– Я мог бы совершенно безвозмездно рассказать вам много интересного о Чаде. Пусть в центральных мирах узнают, что и в Республике живут интересные люди… Не желаете приобрести новинку, поступившую на рынок средств индивидуальной обороны, господа? – без перехода предложил старик.

– А что вы имеете предложить нам? – в тон ему задал вопрос Гакет.

– Старый Пинчер предлагает только лучший товар, господа. – С этими словами портье выложил на стол четырнадцатимиллиметровый автоматический пистолет «хом-200» и высыпал на скатерть горсть черных, как антрацит, патронов. – Прошу заметить, господа. Пули с напылением из чистейшего кобальта – никакие бронежилеты не спасут ваших противников…

Тем временем официант принес заказ и не преминул вмешаться:

– Послушай, Марк! Не приставай к приличным людям со своими железками… По крайней мере, пока они не перекусили.

Старик засобирался, но, как только официант исчез, снова уселся на стул.

– Могу за чисто символическую цену в десять кредитов дать подробную информацию о человеке, который вас интересует, – заговорщицки нагнувшись к обедающим, произнес старик.

– С чего вы взяли, мистер Пинчер, что нас интересует какой-то человек? – с деланым удивлением на лице осведомился Гакет.

– Только профессионалы могут так досконально изучить место предстоящего заказа. Я ведь поначалу действительно принял вас за путешественников или там ученых каких-нибудь… Такие все чаще стали наведываться на Чад. Но вы, господа, – это что-то… Вы оставались бы для меня загадкой и далее, если бы не предстоящий слет всех тузов Черного флота.

– Если я правильно понял вас, мистер Пинчер, под тузами вы подразумеваете пиратских капитанов? – уточнил Джереми.

– Естественно. Все мало-мальски знакомые с производством «дури» в Денбао знают о собрании Черного флота.

– Значит, вы не простой портье?

– Мне когда-то довелось повоевать под знаменем Ямады-хана в Армии свободы. Когда морская пехота вышибла нас с Апеота, я пошел в команду Джема Петровицкого по прозвищу Бык. У нас было пять штурмовиков «матадор» и военный транспортный корабль, который мы использовали как авиаматку. Ох и наделали же мы шороху на коммерческих линиях… Со временем я бы мог сколотить неплохие деньги, но меня подвела тяга к крепкой «дури». Постепенно я пристрастился к «желтухе».

Нас было трое: я, Бродек и Сэмми Банан. Я и Бродек еще могли жить без «желтухи», на грибах или «траве», а вот Банан, так тот после каждого раза проваливался все глубже и все дольше гулял по Желтым полям. Когда он возвращался, то рассказывал нам, что какой-то голос каждый раз уговаривает его остаться и каждый раз ему все сильнее хочется сделать это. – Воспоминания взволновали старика, он вынужден был прервать свой рассказ, чтобы перевести дух.

Джереми, за отсутствием на столе напитков, протянул ему соленый огурец. Старик благодарно кивнул и, похрустев огурцом, снова заговорил:

– Однажды мы заперлись в небольшом грузовом отсеке и решили принять по дозе «желтухи». Никому не хотелось показать себя слабаком, и мы с Бродеком приняли предложение Банана увеличить дозу на одну треть. Я не могу в точности описать всех ужасов, которые я видел, но я тогда запомнил главное – страшнейшего зверя с оголенным черепом и с острыми, зазубренными когтями на передних лапах. Он ревел, брызгал вонючей слюной и все пытался добраться до моего лица своими острыми когтями.

Я пришел в себя от дикого воя Бродека. Его лицо было обожжено, а паленые волосы отвратительно воняли, и он орал, что его палят, как свинью, и хотят съесть. Прибавьте к этому и то, что штаны у меня и у Бродека были полны нашего собственного дерьма. Вот почему мы не сразу заметили, что с нами в полутемном отсеке нет Банана…

Несколько часов мы лазили по кораблю и пытались обмануть себя, уверяя друг друга, что Банан отлеживается где-нибудь в темном углу, но потом нам пришлось признать очевидное: наш товарищ не вернулся…

Каждый нормальный человек, регулярно принимающий хороший очищенный товар, отказался бы от такого времяпрепровождения, понимая, что добром оно не кончится, но только не мы с Бродеком. «Желтуха» уже крепко держала нас своими клешнями, и спустя двенадцать часов мы сидели все в том же темном отсеке и делили оставшийся порошок. Мне повезло, что мы забыли запереться. Когда в повторившемся кошмарном сне зверь все-таки настиг меня, я вернулся в свою реальность с располосованным горлом и, давясь собственной кровью, сучил ногами, как курица с отрубленной головой…

Я бы наверняка умер на корабле, но, по счастью, Джем Петровицкий поймал «купца» и отпустил его с условием, что они доставят меня до ближайшего порта с хорошей клиникой. Четыре месяца я лежал трупом с трубками во всех местах. Смерть вырвала меня из клешней «желтухи», но удержать не сумела, и я оклемался. А Бродека они таки зажарили. Его труп был обуглен до неузнаваемости…

– Ваш рассказ потряс меня, мистер Пинчер… Никогда не слышал ничего подобного… – искренне признался Джереми.

– О, на Чаде, ребята, вы могли бы услышать много таких историй… Но к делу. Я заработаю десять монет или нет?

– Конечно. Вот ваши пятнадцать кредитов. – Джереми положил деньги на стол перед портье. – Нас интересует Педро Рохес по прозвищу Динго, но вынужден вас огорчить, мистер Пинчер. Мы не собираемся убивать сеньора Рохеса. А на лишние пять кредитов разузнайте поподробнее о готовящемся собрании пиратов.

Джереми с Гакетом просидели в ресторане еще более часа, смакуя подоспевшие напитки и выпытывая подробности о Педро Рохесе. Потом, поторговавшись, купили у Пинчера два «хом-200» и сотню патронов. И наконец расстались с ним, довольные друг другом.

17

Бартоломео Люц, предводитель мятежного Союза фермеров, следуя указаниям его превосходительства господина Де Варао, задействовал все свои связи и сумел собрать на съезд самых влиятельных капитанов, обслуживавших караваны с наркотиками.

Основным аргументом за участие в съезде явилось для каждого из пиратов обещание показать новые боевые корабли, значительно превосходящие «дистроеры», удиравшие от перехватчиков Контрольного Управления при первом удобном случае. Изменить соотношение сил в свою пользу и поквитаться с департаментом мечтал каждый капитан.

Они разместились на территории космопорта в одном из помещений, принадлежавших Клубу плантаторов, который был фактически правительством Чада. Капитаны сидели на скамьях, установленных вдоль стен, и слушали речь Бартоломео Люца.

полную версию книги