– Я не говорил про номер полка! А так из двадцать седьмого, – немного лениво протянул в ответ Егор, с добродушной улыбкой глядя в глаза старшему патруля, как бы намекая тому на неудавшуюся проверку соответствия данных документов и фактической принадлежности бойца к воинской части.
– Ну да! – ухмыльнулся в ответ сержант, протягивая Егору его красноармейскую книжку. – Из двадцать седьмого. И гимнастерочка у тебя новехонькая совсем, только со склада. Нам еще таких не давали. В старье ходим. Петлицы оголили, а погоны так пришили.
Усатый небрежно провел пальцем по видневшемуся из-под ватника и плащ-палатки вороту своей гимнастерки, на котором были заметны следы от снятых недавно сержантских треугольников.
– Да и те, кому выдали. Остальные все еще по-старому, по петлицам звания различают. Пока всем погоны дадут, – добавил он с таким выражением лица, будто с завистью любовался новенькой, пока еще необычной и непривычной простому солдату, гимнастеркой Егора со стоячим, а не отложным воротником.
– Да меня только в санбате переодели! – смущенно дернул плечами разведчик, как бы оправдываясь за то, что получил часть форменной одежды нового образца и только что введенные в армии погоны к ней. – А то, что на мне было до этого, то вши съели. Одно гнилье носил.
Егор, посчитав, что проверка патруля для него закончилась, спешно спрятал в карман гимнастерки книжку красноармейца. На какое-то мгновение, где-то вдали, за спиной старшего патруля и самого высокого из его подчиненных, он заметил еще одного бойца, лицо и тело которого мелькнули среди зарослей соседнего леса, что виднелся за небольшой поляной, раскинувшейся впереди. Увиденный разведчиком солдат, облаченный в маскхалат с накинутым на голову капюшоном, показался из-за дерева, посмотрел на Егора и стоявших вокруг него представителей военного патруля и так же неспешно скрылся за деревом, как и показался за несколько секунд до того.
– Молодцы! Хорошо окружаете. Мышь не проскочит, – вслух похвалил Щукин работу усатого сержанта и его бойцов, отмечая масштаб оцепления местности солдатами патруля.
– А то! – одобрительно, как бы благодаря за сказанное, ответил старший, после чего негромко крикнул своим подчиненным: – Все, ребята, сворачиваемся. Пора смену сдавать.
Облаченные все как один в плащ-палатки, бойцы начали стягиваться к сержанту и выстраиваться за ним вслед в том направлении, куда тот пошел, напоследок кивнув Егору в знак прощания с ним.
– А этот что, не с вами? – спросил разведчик сержанта, когда тот уже повернулся и зашагал куда-то в сторону, уводя за собой своих солдат.
Все, кто был в патруле, резко повернулись в сторону Егора.
– Кто не с нами? – хмуро и строго взглянул усатый на бойца.
– Тот, за деревом, в маскхалате, – смущенно улыбнулся в ответ разведчик, указывая пальцем в ту сторону, где успел заметить появившегося на краткое время человека.
– Ну-ка погоди, парень! – сказал сержант, быстрыми движениями перекидывая из-за спины автомат. – Где, ты говоришь, его видел?
– Так вот же, там, за вами был, – с удивлением ответил Егор, понимая, что невольно принял за солдата из патруля того, кого только что заметил в сотне метров, среди деревьев.
– Иди-ка ты в свой полк. Да поживее! – одернул разведчика сержант, пристально глядя в ту самую сторону, куда только что указал Егор.
Солдаты возле него также перекинули свои винтовки из-за спин вперед, ожидая команды старшего, которая последовала тут же, едва тот наметил для себя направление движения:
– За мной! Вперед! Марш!
От неожиданной смены обстановки Егор машинально, по выработанной привычке, взял в руки висевший до этого за спиной автомат. Но вдруг он вспомнил, что магазин в нем пустой, а потому оружие в его руках может быть только для устрашения, но абсолютно бесполезное в том случае, если придется вступить в бой. Кроме того, он вспомнил, что помимо не снаряженного автомата у него есть трофейный нож на поясе и спрятанный в вещмешок добытый в бою «вальтер», что забрал он у лично убитого им гитлеровца во время проведения разведки боем на участке действия его дивизии. Пистолет он сознательно прятал и никому не показывал, зная о нелюбви армейских политработников и всяких проверяющих к трофейному оружию, наличие которого часто прощалось только на передовой и оправдывалось присутствием в подразделениях разведчиков.
Впереди так ничего и не происходило. Усатый сержант со своими солдатами скрылся в лесу, где деревья едва только начали покрываться молодой листвой. Не было слышно ни звуков боя, ни криков преследования. Не происходило ничего, что могло бы сейчас повлиять на планы Егора вернуться в родной полк, а потому, еще раз осмотревшись по сторонам, он двинулся дальше, решив быть впредь осторожнее и внимательнее, так как в его боевой профессии эти факторы являются самыми главными.