— Государыня, и падение мое меня возвышает, потому что я имею счастье еще раз поцеловать вашу ручку, — потом, обратясь к присутствующим, на лице коих была заметна улыбка, похожая на насмешку, продолжал: — Вот пословица-то на деле сбылась. Говорят, что если казак чего не украдет, так разобьет; первого я не знаю, а последнее со мною сбылось.
Платов вернулся в Молдавскую армию, когда перемирие было прервано.
Во главе авангарда армии
Мустафа-паша Байрактар отказался уступить Молдавию и Валахию и признать протекторат России над Сербией. Военные действия возобновились. Каждый из противников имел по 80 тысяч человек. Штурм Журжи и Браилова оказался неудачным. Понеся большие потери, «князь Прозоровский предался отчаянию, плакал, падал на колени, рвал на себе волосы. Кутузов стоял подле него, сохраняя обычное хладнокровие», — писал осведомленный современник А. И. Михайловский-Данилевский.
Русские отступили. Неудачи расстроили и без того слабое здоровье Прозоровского. Многие генералы, щадя старика, стали обращаться за советом к Кутузову. Князь обвинил своего помощника в стремлении подорвать доверие к нему и попросил государя отозвать его из армии. Курьер с донесением главнокомандующего на высочайшее имя помчался в Петербург.
«Состояние мое здесь становится мне тяжело при всем терпении моем, — жаловался Михаил Илларионович жене в письме от 16 мая 1809 года. — Фельдмаршал делает все по советам других. Однако же за всякую неудачу сердится… на меня».
Кутузов не назвал ни одного из «других» советников главнокомандующего. А вот И. Ф. Паскевич, воспоминания которого отыскал историк А. И. Сапожников в фондах знаменитой «Салтыковки» — Российской Национальной библиотеки имени M. E. Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге, писал:
«Между тем фельдмаршал, не имея доверенности к Кутузову, призвал к совету Платова».
О том, что главнокомандующий «изо всех сил» покровительствовал атаману, хотя терпеть не мог «фаворитов и сторонников Потемкина», упоминает также граф А. Ф. Ланжерон.
Надо признать, что Матвей Иванович умел находить общий язык с высокими начальниками, нередко в ущерб своему авторитету. Похоже, и с князем Александром Александровичем сошелся, нажив немало врагов.
Щадя самолюбие главнокомандующего, просившего об отставке, Александр I перевел Кутузова губернатором в Вильну. Его место в армии занял Платов, за что, по утверждению А. И. Сапожникова, Кутузов позднее якобы «пытался свести счеты» с атаманом.
По свойствам характера Кутузов не сильно отличался от Платова. Оба были хитрецами, опытными интриганами и царедворцами. Но вряд ли есть основания полагать, что знаменитый полководец действительно пытался «сводить счеты» с Матвеем Ивановичем. Впрочем, мы еще вернемся к этому, когда Михаил Илларионович станет главнокомандующим армией.
После неудачного штурма Браилова Платов предложил Прозоровскому выманить турок из укрытия и разбить их в открытом поле. Как следует из его письма к императрице Марии Федоровне, он трижды водил казаков под стены крепости, но безуспешно.
Тем временем, отозвав Кутузова из армии и отправив его в Литву, Александр I прислал Прозоровскому рескрипт под грифом «секретно» о назначении главнокомандующим Багратиона. При этом государь разрешил фельдмаршалу воспользоваться рескриптом по своему усмотрению.
23 июля Багратион прибыл в Галац, где находилась главная квартира Молдавской армии, но Прозоровский не вручил ему царский рескрипт. Больше того, решив перейти Дунай, он оставил Петра Ивановича в Валахии с небольшой частью резервных войск, опасаясь, что энергичный и решительный генерал, подобно Кутузову, возглавит оппозицию.
Багратион был пожалован чином генерала за подвиги в Русско-шведской войне. Тем самым он обошел Платова. Атаман обиделся и подал записку военному министру Аракчееву, напомнив ему о своем старшинстве. Тот ответил, что государь знает об этом и ожидает лишь формального повода, чтобы наградить и его.
Надо сказать, что Матвей Иванович не зря так часто и подолгу жил в Петербурге. Там он заводил полезные знакомства. С Алексеем Андреевичем Аракчеевым он уже лет пять состоял в переписке. С ним у него установились если не дружеские, то приятельские отношения. Военный министр протежировал пасынку атамана полковнику Кирсану Павловичу Кирсанову, назначив его своим адъютантом.