— Никак нет, ваше превосходительство! — Красивое лицо капитана пылало. — Я прибыл заявить решительный протест.
— Протест? Да вы садитесь, господин капитан, — указал Матвей Иванович на табурет. Капитан оставался стоять. — Ну, сказывайте свой протест.
— Ваше превосходительство…
— Ваше сиятельство, — поправил капитана Шперберг. — Матвей Иванович уже граф. Или не слышали?
— Откуда же мне слышать? — озадаченно произнёс Сеславин. — Виноват, ваше сиятельство.
— А вы не винитесь, беды нет… Так выкладывайте этот самый протест.
— Дело в том, ваше сиятельство…
— Да бросьте вы это сиятельство!
— Дело в том, что в Борисов первым ворвался мой отряд, партизаны, а не Кайсаров, как все считают…
— Ну и молодец, мой сударь! Хвалю за отвагу! Отряд-то ваш ведь не велик…
— Совершенно верно! И в связи с этим честь захвата в городе пленных и имущества принадлежит не казачьим частям, как о том мне стало известно, а моему отряду.
— А как же вы, государь мой, через Березину переправлялись? — сощурил глаз Платов. — Ведь моста не было, а лёд тонок…
— Именно так. От свай торчали обгорелые пеньки. Мы на них уложили доски, закрепили костылями да верёвками, даже шарфами, и перешли.
— А Кайсаров?
— Кайсаров прошёл позже.
— Аи, мошенники, аи, ловкачи! — воскликнул Матвей Иванович. — А мы-то, сударь, донесли Михаилу Ларионовичу со слов начальника авангарда.
— Я написал в главную квартиру протест. Объяснил, как всё было в действительности, указал, что первым вошёл в город отряд партизан…
— И стало быть, трофеи и пленные принадлежат вам. Не так ли?
— Точно так.
— Правильно сделал, капитан, что написал. Согласен признать вашу победу. А что касается пленных, то забирайте их всех. Сколько там взято?
— Пять тысяч, — ответил Шперберг.
— Вот всех и забирай! — махнул рукой Платов. — Пусть на счёт вашего отряда их зачисляют. А у нас и так полно французишек. Мне их не жалко.
Обойдя Вильно, платовский корпус вышел на ведущую к Ковно дорогу. В авангарде шёл отряд Орлова-Денисова, он неотступно преследовал французов, не позволяя им закрепиться на удобных рубежах. Отряд же Кайсарова Платов направил в обход, чтобы он, упредив неприятельскую колонну, ударил по ней с фланга, отсекая от главных сил артиллерию, обоз и арьергард Нея.
Местом атаки атаман назначил равнину у Понарской горы. Дорога здесь поднималась по крутому склону, и Матвей Иванович безошибочно определил вероятную задержку движения неприятельских колонн, а поэтому и её уязвимость.
Предвидел возможность нападения и Мюрат, оставшийся за Наполеона командующим французскими войсками. Накануне он предупредил об этом Нея:
— Арьергард должен сдержать русских до той поры, пока все наши части и обоз не пройдут эту гору. Без моего приказа не отходить.
В арьергарде у Нея оставалось около двух тысяч человек да две восьмипушечные батареи. Сил явно мало.
— Получите ещё столько же, — пообещал Мюрат. И своё слово сдержал.
К Понарской горе прискакал и Платов, ведя за собой атаманский полк. На этот раз он был верхом.
— А вы-то что, батяня, в кашу лезете? — упрекнул его Иван. — Граф, а на коне вместе с казаками.
— Дурак ты, хотя и есаул. Я титул сей не по наследству заслужил и не богатством. Делами ратными он мне достался. Казаку даже в графском титуле негоже отсиживаться в затишке. Понял? А ежели ещё раз об этом скажешь, в обоз тебя направлю, чтоб думал. Марш к сотне!
Матвей Иванович сдвинул со лба папаху и напряжённо вгляделся в сторону склона, по которому, скользя и оступаясь, с трудом взбирались люди и экипажи. У подножия горы в ожидании очереди скучились повозки, артиллерия.
— Вы поглядите. — Кайсаров подал трубу. Матвей Иванович подкрутил окуляр под свой глаз: всё разом приблизилось.
Помахивая руками, прыгали, чтобы согреться, французские артиллеристы, какой-то начальник в башлыке спорил с высоким офицером, что-то доказывал, размахивая руками.
Платов перевёл взгляд на дорогу. Там чернели фигуры отставших от колонны солдат.
— Может, начнём, ваше сиятельство? — спросил, подъезжая, Попов. Рядом с ним Ребриков и Харитонов. — А то застоялись.
— Пожалуй. — Платов подозвал Кайсарова. — Уточняю, что нужно делать. Ребрикову наступать к подножию горы, отсечь обоз и артиллерию. Попову — бить прямо в левый бок, а харитоновскому полку зайти справа и не дать уйти в лес, что за дорогой. И ещё, поглядите, чтоб казаки не бросились прежде на обоз. Главное — это неприятельские пушки.