Несмотря на ночь, Иловайский помчался к Платову. Вошёл вместе с денщиком, шагнул к спящему, коснулся плеча.
— Проснитесь, Матвей Иванович! Француз наступает. Платов словно не спал, мигом поднялся, протёр глаза.
Увидев Иловайского, облачённого в бекешу, со сбитой со лба папахой, плёткой в руке, догадался:
— Что? Французы?
— Они самые. Разведка донесла, и пленный подтвердил. Дивизия с орудиями подходит к городу.
Матвей Иванович молча уставился на Иловайского. Казалось, он не находил слов. В дверях появился Шперберг.
— Поднять полки! — скомандовал Платов. — Кайсарову строить колонну и вести её на Намюр.
— Слушаюсь! — И Шперберг тут же скрылся.
Неожиданная весть о неприятельском наступлении требовала немедленного принятия решения. И оно пришло как бы само собой.
Нет, тут не главенствовала интуиция, о которой любят поговорить порой малосведущие в военном деле люди. Тут решал только опыт, опыт участия во многих сражениях, завершавшихся сладостью побед, а иногда горечью поражений.
Матвей Иванович ясно представил целостную боевую картину с пехотой, кавалерией, орудиями.
Вступать в сражение с французскими войсками нельзя. Ввязаться в бой — значит поставить под угрозу выполнение полученной задачи на рейд. Но французы могут вынудить заставить драться. И нельзя допустить, чтобы неприятель сел на хвост отряду, преследовал бы его и в конечном счёте сорвал выполнение задачи.
— Слушай, что надобно сделать твоей бригаде, — сказал Платов Иловайскому, поспешно облачаясь в мундир. — Я поведу отряд к Намюру, сиречь на север. Тебе же предстоит другой путь. Твои полки вначале должны оказать неприятелю сопротивление. Кровь из носу, но задержи подолее француза! А уж потом отступай на запад… На запад, Осип! Уразумел? И не просто отходи, а тяни неприятеля за собой, никак не позволяй ему повернуть на север за отрядом.
— Понял, Матвей Иванович. Понял сию хитрость…
— Как только француза уведёшь подалее, тогда ночью отрывайся от него и догоняй отряд. Словом, ты должен француза отвлечь от нас. Делай всё, что сможешь, но тяни его, проклятого, за собой поелику можно.
— Ясно! Разрешите действовать?
В ответ Матвей Иванович махнул рукой.
Такую хитрую уловку Платов применял не раз. В двенадцатом году, когда после сдачи Москвы конница Мюрата преследовала русскую армию, два казачьих полка сумели увести преследователей в ложном направлении. Тогда русская армия круто повернула на юг, к Калужской дороге, казаки же заманили преследователей к Рязани. Маршал Мюрат потом целую неделю искал пропавшие русские войска.
Первыми с французами схватились чуваши и башкиры Тептярского полка. Выдвинувшись от города, они на рассвете залегли у дороги, поджидая неприятельскую колонну. Вооружённые луками, бесшумно уложили стрелами идущих впереди дозорных, спрятали их и стали ждать главные силы. Неподозревавшая об опасности неприятельская колонна приблизилась к месту засады, поравнялась с ней. И тут на солдат устремилась туча стрел.
В мёртвой тишине спокойного утра люди падали, сражённые невидимым оружием. И это действовало на остальных сильней, чем звуки стрельбы. Поднялась паника, в беспорядке захлопали выстрелы, но нападавшие уже унеслись прочь.
Французы, не успев оправиться от первого удара, подверглись нападению остальных двух полков бригады Иловайского. Нападение казаки предприняли почти одновременно с флангов, там, где их не ждали.
Против них развернули орудия, открыли огонь. Но всадники быстро отступили на безопасное удаление. Внезапность, на которую рассчитывали французы, подходя к городу, была утеряна.
Вскоре подоспела конница. Она понеслась вслед казакам, рассчитывая вынудить их к схватке. Но те подпустили кавалеристов, обстреляли их из ружей и опять отступили.
В полдень преследователи были уже далеко к востоку от города, но так и не смогли схватиться с русскими конниками.
Вдруг, к полной неожиданности дивизионного начальника, прискакал с русской стороны капитан Дюпель.
— Меня отпустили, взяв честное слово, что я не буду против них воевать, — заявил бывший пленный.
— Где главные силы казаков? Где Платов? — спросил генерал.
— Он там, уводит отряд. Если проявить настойчивость, можно догнать и разгромить всех этих казаков. — Капитан не догадывался о том, что хитрый Иловайский сумел внушить ему ложные сведения.
— Ну что ж, попытаемся наилучшим образом выполнить приказ императора, — решил французский генерал.