«…Будьте с государем обходительны. Упаси Боже, перечить в чём», — вспомнил он напутственные слова коменданта.
Случайно взглянув в зеркало, Матвей Иванович не узнал себя. На него смотрел высокий, как жердь, человек с побелевшей головой и глубокими залысинами. Из ворота торчала тонкая морщинистая шея, мундир висел на плечах. Старик! Старик, да и только! Но тут отворилась дверь, и Кутайсов позвал торжественно и важно:
— Генерал Платов! Пожалуйте!
В огромном кабинете стоял человек в зелено-красном мундире прусского покроя. Высоким стоячим воротничком зажато лицо: большой покатый лоб, чрезмерно вздёрнутый нос, тяжёлый, несколько великоватый подбородок.
«О, Господи! И этот человек был причиной всех бед», — пронеслось в сознании. Он приблизился к императору.
— Что, братец, попугал я тебя? — улыбнулся Павел, обнажая белые крепкие зубы.
«Попугал?» Матвей Иванович вовремя сдержался, чтобы не сказать резкое. В равелине он едва не ослеп.
— Попугал, ваше величество, — ответил и выжал улыбку. — Так напугал, что чуть не отдал Господу Богу душу. Ещё б немного — и свершилось.
— О том, что случилось, забудь! Я ведь тебя, видит Бог, крепко люблю. Забудь, что было! Это повелевает император российский. А в знак уважения подношу тебе презент.
Павел взял со стола сверкавшую бриллиантами табакерку и протянул её Платову:
— Бери, Матвей Иванович. Бери, генерал, да не помни зла. — Он игриво погрозил пальцем. — На государя обиду таить опасно.
Матвей Иванович взял табакерку и, не высказывая восхищения, сунул её в карман.
— Вижу, генерал, ты не очень доволен моему презенту. — Павел нахмурился.
— Что вы, государь! — спохватился Матвей Иванович. — Достоин ли я сей прелести!
— Если дарствую, стало быть, достоин. Так вот, генерал, — принимая официальный тон, продолжал Павел, — вызвал я тебя затем, чтобы выслушать в одном деле. Подойди сюда, — Павел порывисто направился к столу, на котором лежала распластанная карта. — Вот здесь, — ткнул он пальцем в бумагу, — указан путь в далёкую Индию. Скажи, сумеешь ли провести туда казаков?
— Куда провести? После темницы я совсем ослеп, — Платов наклонился над столом, вглядываясь в карту с прочерченной пунктиром линией.
— В Индию, генерал! В Индию! Скажи честно, без утайки.
Тут опять на память Матвею Ивановичу пришло напутствие коменданта крепости. Да уж лучше в эту Индию, на край света, чем скова в камеру Алексеевского равелина!
— Как прикажете, государь! В Индию так в Индию! Готов хоть сейчас.
— Значит, не ошибся я, братец, в тебе, — улыбнулся Павел, глядя снизу вверх на Платова. — Хочу проучить я англичан за их двуличие и хитрость. Пусть они попляшут, когда потрясут их богатство в Индии славные казачки.
В конце 1800 года в проводимой Павлом европейской политике произошёл крутой поворот: недавний враг России Наполеон стал союзником, а Англия — врагом. Используя альянс, Наполеон решил с помощью русских войск нанести по Англии ещё один удар: лишить британскую корону её важнейшего бриллианта — Индии. Первым в далёкую Индию должны были добраться сухопутным путём русские казаки, а потом уже Наполеон поведёт свою армию. Вначале доберётся до Волги, оттуда на судах спустится к Астрахани, поплывёт Каспийским морем к Персии и караванным путём доберётся до цели. Захватив главнейшую колонию Англии, он заставит всесильного британского льва смирно лечь у его ног.
Наполеон вынудил Павла принять этот план. Когда решался вопрос, кто должен вести казаков, мнения сошлись на одном: Платов. Вот потому-то и последовало его срочное освобождение и вызов к императору.
— Так вот, генерал, — завершил разговор Павел. — Через три дня ты должен мчаться на Дон. Там подымай всех казаков. Всех, кто может сесть на коня: и старого и младого. Орлову же завтра будет направлена депеша, чтобы он оказал тебе всеми мерами поддержку и помощь. С Дона направляй казаков по мере готовности к Оренбургу. И сам туда направляйся в числе первых. Ну а потом получишь все указания чрез мои грамоты.
Матвей Иванович вышел из кабинета сам не свой. Ещё днём он сидел в сырой и дымной темнице, теперь шёл по сверкающему дворцу от самого императора. Поистине судьба всесильна, и неисповедимы её повороты. В волнении свернул куда-то, заплутал, хотел выбраться назад и сбился с пути окончательно. Спасибо, повстречался слуга. Он помог добраться до выхода.
Лишь надев шинель, Матвей Иванович подумал: куда же теперь ему идти? Не в крепость же! Да и в кармане ни гроша!
— Послушай, служивый, — обратился он к стоявшему у дверей швейцару. — А где можно переспать?