Наполеон сделал вид, что не слышал последних слов, и сказал:
— Я весьма доволен встречей, генерал. И просил бы принять эту скромную вещицу.
Он достал из кармана золотую, со своим портретом на крышке, табакерку.
— Если это знак вашего искреннего расположения, то не могу не взять.
— Он принимает подарок только потому, что его дарует великий человек, — произнёс Александр.
— В свою очередь я просил бы вас, — обратился к Александру Матвей Иванович, — одарить французского императора сим оружием.
Взяв лук и колчан со стрелами, казачий генерал протянул их Наполеону:
— Прошу принять. Его стрелы летят не столь далеко, как пули, но благодаря твёрдой руке, острому глазу и преданному родине сердцу метко поражают врага.
25 июня 1807 года был подписан Тильзитский договор. Наполеон продиктовал условия, и русский царь вынужден был их принять.
Матвей Иванович видел, как Наполеон и Александр, подписав договор, передали в руки друг другу голубые папки. И думал ли Платов, что пройдёт не столь уж много времени, и эта голубая папка, что держал в руках всесильный Наполеон, окажется у него, казачьего атамана, и он будет владельцем важного документа?
СНОВА ДУНАЙ
В ставке главнокомандующего Молдавской армией генерал-фельдмаршала Прозоровского весной 1809 года произошёл переполох. Попытки овладеть турецкими крепостями на Дунае окончились полнейшим провалом.
— Это вы! Вы, князь, во всём повинны! — восклицал главнокомандующий и грозил крючковатым пальцем невозмутимому Кутузову. — Как вы не могли управиться с горсткой турок, засевших в Браилове?
Вид фельдмаршала, давным-давно разменявшего восьмой десяток лет, жалок. Волосы всклокочены, руки трясутся, на морщинистом лице слёзы.
— Да полноте, полноте, ваша светлость! Что так убиваться из-за какой-то крепости!
Массивный и флегматичный Кутузов, казалось, не принимал произошедшее близко к сердцу. Но это лишь так казалось, потому что он, тонкий политик и дипломат, хорошо знал, какие последствия в международных делах могли повлечь неудачные действия русской армии против турок.
Подогреваемая Францией и не желающая мириться с потерей Кавказа, Крыма, земель на Балканах, Оттоманская Порта в 1806 году, нарушив заключённый ранее Ясский мир, снова развязала войну с северным соседом.
Русской армии предписывалось повести активные действия и овладеть важнейшими турецкими крепостями к северу от Дуная. С целью усиления армии в Молдавию направили опытных и решительных генералов, в числе которых были Кутузов и Платов.
Когда Платов приехал, фельдмаршал на радостях прослезился, обнял его, расцеловал.
— Сколько ж тебе годков-то теперь, Матвей Иванович?
— Много, ваша светлость. Скоро шесть десятков подойдёт.
— О-о, да ты ещё совсем молод! Поживи-ка с моё… Вместе с Платовым прибыли генерал Иловайский, Денисов, Строганов и другие казачьи командиры — сподвижники атамана в войне с Наполеоном.
Пока полки следовали из Пруссии на юг, в Молдавию, Матвей Иванович успел побывать на Дону, решить накопившиеся за время его отсутствия дела. И потом уж снова пустился в путь, вдогонку казакам.
Фельдмаршал Прозоровский назначил атамана Платова начальником авангарда, подчинив ему, кроме шести казачьих полков, шесть батальонов пехоты и двенадцатиорудийную батарею конной артиллерии.
Михаил же Илларионович Кутузов принял командование над главным корпусом, включавшим почти половину сил Молдавской армии.
В конце марта, наконец-то решившись на поход, Прозоровский отдал приказ, и русская армия начала наступление. Главный её корпус вышел на Браилов, а отряд генерала Милорадовича — на крепость Журжа. План заключался в овладении этими крепостями, чтобы потом принудить к сдаче главную крепость — Измаил. После взятия её русскими в 1790 году крепость Измаил, согласно договорённости, опять перешла к туркам.
Штурм журжинских укреплений не удался, был отбит неприятелем с большими для русских потерями.
Неудача постигла и главный корпус, прибывший под Браилов из Фокшан. При нём находился сам главнокомандующий. Он приказал немедля начать штурм Браилова.
Против этого решения выступил Кутузов. Пытался доказать, что штурм крепости преждевременен, что гарнизон Браилова не столь малочислен, как донесла разведка. Он считал необходимым начать наступательные действия, не распылять силы на осаду крепостей. Но куда там! Главнокомандующий оставался неумолим: