— Одиннадцать тысяч пехотинцев, пять тысяч кавалерии и два батальона европейской артиллерии — да с этой армией я дойду до Лахора! — с воодушевлением воскликнул генерал, сверкая глазами. — А если надо, то и до Кабула.
— По последним сведениям мистера Брэддока, против вас выступит пятьдесят тысяч! — гнул свою линию обеспокоенный Уэлсли. — И это не та толпа, с которой мы привыкли иметь дело. Махараджи предприняли немалые усилия, чтобы обучить свои армии по европейскому образцу. Проклятые французы! Это все их рук дело.
Лейк топнул в раздражении ногой.
— Пусть ваш Брэддок засунет свои сведения туда, откуда у меня льет непрестанно! — Уэсли покраснел и набрал воздуха, чтобы высказать свое возмущение, но генерал не дал ему и слова вымолвить. — Я объясню вам, сэр, в чем залог нашей победы. Мы набираем своих солдат из раджпутов (2). Это воины, а не отбросы. А к махараджам бежит всякая шваль в надежде заработать горсть пайсов. В каждом батальоне сипаев у меня 22 британских офицера. Двадцать два!! Из лучших британских фамилий! Из тех, у кого хватило фунтов, чтобы купить себе офицерский патент. А у Холкара? У Синдии? К ним просятся на службу белые — не настоящие белые, а квартероны или метисы, кому с рожей повезло. Они заявляют, что служили в наших войсках или у голландцев. И их берут. Без проверки! Стоит ли мне дрожать от такого противника?
Генерал-губернатор похлопал в ладоши.
— Вы, оказывается, неплохо подготовились, генерал.
Лейк гордо вздернул голову:
— Не только у вашего Брэддока котелок варит!
— Хорошо, маратхов вы не боитесь. Но что скажите о русских казаках? Они добились впечатляющих успехов.
— Что? — съехидничал генерал. — Брэддок тут вам не помог? Ну так знайте, я навел справки: эти казаки — всего лишь иррегулярная конница! И все их успехи в Хиве и Бухаре объясняются лишь одним — им противостояла еще менее грозная сила. Варвары!
Генерал резким жестом выхватил шпагу, сэр Ричард отшатнулся. Лейк хмыкнул и тут же опустил острие вниз.
— Объясню на примере…
Он не смог продолжить — войска, ожидавшие отмашки начать парад, восприняли взмах его шпаги как указание к действию. Полковники принялись громко отдавать указания, сержанты затрясли своими спонтонами, взбадривая подчиненных, гарнизонный оркестр заиграл марш, волынщики и барабанщики шотландцев добавили жару… Генерал растерянно заморгал, смутившись как монашка при виде обнаженной мужской натуры.
— Неловко получилось, простите, сэр…
Уэлсли раздраженно махнул рукой: как вышло, так вышло, не останавливать же засуетившиеся батальоны.
— Вы хотели мне что-то объяснить.
— Да, сэр. Я быстро, — заметался Лейк, но сумел взять себя в руки и принялся чертить на земле острием шпаги несколько квадратов. — Это каре, сэр. А это пушки по углам, — он добавил несколько черточек.
— Вы полагаете, генерал, я не знаю, что такое каре? — не скрывая сарказма, выдал генерал-губернатор. В эту секунду он себя поздравил, что сполна рассчитался с грубияном.
— Безусловно, ваша светлость, — стушевался бравый командер-ин-чиф. — Я лишь хотел проиллюстрировать свою мысль… — он принялся наносить штрихи вокруг квадратов и сразу же стирать их ногой. — Это конница противника — как видите, она бессильна. Не имеет значения, кто атакует — казаки, сикхи, мартахи. Они не смогут справиться с нашим каре без поддержки линейных батальонов.
Сэр Роджер сменил насмешку на одобрение. Он понял мысль генерала — у Платова нет настоящей пехоты, чтобы побороть правильную формацию, а наскоро набранные сипаи маратхов ему не сильно помогут. Выучки не хватит.
— Мы не уроним славы полковника Клайва и генерала Харриса, сэр (3). В бараний рог согнем сволочей, или я не Джерард Лейн! Ваш брат, бригадный генерал Артур, расстроится, что не примет участия в квартете…
Его последние слова потонули в резком звуке волынок. Стройные ряды шотландцев выбивали пыль из плаца, проходя мимо старших командиров. Они направлялись к воротам Сент-Джорджес, чтобы сразу выступить на север — туда, где, как они были уверены, их ждала слава.
— Веселая мелодия! — одобрительно кивнул головой генерал-лейтенант, салютуя шпагой горцам Фрейзера.
«Что может быть веселого в звуках волынки? — с раздражением подумал генерал-губернатор и отдал честь славным шотландцам. — И что он там мямлил про Артура с оскорбительной фамильярностью? Да, я купил брату патент полковника, а летом добился для него производства в генералы и ни разу об этом не пожалел. Он показал себя блестяще при штурме Серингапатама, столицы Типу Султана. Мог бы и сейчас отличиться, не застрянь он в Майсуре».