Опять началось перешептывание. Платов мрачно пускал вверх табачные кольца из трубки.
— А мы енту вошку к ногтям — и щелк! — выдал какой-то шутник из молодых.
Я не выдержал и огрызнулся:
— Цапалка не отсросла, полковник! Есть что мне сказать, можем прогуляться за лагерь.
— Да я тебя!..
— Тихо! — прикрикнул атаман. — И сколько ж ты хочешь, Петя? — прозвучал правильный вопрос, заданный спокойным, даже скучным тоном.
— Пополам! И усиление мне давайте из маратхского балласта — из тех, на кого надежды нет в будущем бою.
— А харя у тебя не треснет, сотник? — не унимался Белый.
— Десять лакхов серебра мне привезешь, — резко подытожил Платов. — Миллион рупий!
Полковники радостно загомонили, заспорили, осилю я такую сумму или нет. Начали пересчитывать в рубли. Получалось плохо.
Мне же оставалось лишь понуро кивнуть. Новый рейд в неизвестность, да вдобавок нехилая такая нагрузка в виде финансовых обязательств… Радовало одно: можно и в Рохилкханд завернуть, новыми людишками из партизан пополнить свои ряды, да и проводниками буду обеспечен, советчиками, прочей помощью. То-то Фейзулла обрадуется…
— Ты, Петр, не тушуйся, — приободрил меня Дюжа после совещания. — По моим сведениям, англичане раньше требовали у махараджи Ауда 76 лакхов отступного, а когда он не справился, отобрали у него многие владения и посадили в них своих резидентов и фискалов. Пройдешься гребнем по их крепостицам и поотбираешь все, что они с населения собрали. Бежать им некуда — на Ганге вот-вот появятся наши канонерки.
Я посмотрел за реку. В лучах заходящего солнца, в дымке и облаках вдали прорисовывались контуры Гималаев. Сколько они повидали человеческой суеты у своих подножий?
Грабь награбленное — вот какую идею родила наша войсковая верхушка. А я, значит, стану главным экспроприатором…
Поблагодарил за совет, и оглянулся на шатер. Ждал, что Платов позовет сказать напутственное слово. Но он не позвал.
И как это понимать? Он сделал свой выбор в пользу полковников, а на мне поставил крест? Умом я его понимал: полковники — это сила, это становой хребет войска, а я действительно мелкая сошка с этой точки зрения. Увы, такова доля атамана — жертвуй малым, чтобы сохранить большое.
Понимать-то я это понимал, но все равно досадно и даже где-то обидно.
Большое скопление бесполезного народа иногда может оказаться весьма кстати в армейских делах. Очень редко — но может. Например, если нужно быстро построить понтонную переправу. Нагнали флотилию баркасов, толпу работников и в том месте, про которое рассказал мне вождь рохиллов — там, где русло разделял надвое большой остров, быстренько навели понтонный мост.
Неожиданно противник показал зубы. Когда первые лодки, забитые сабельщиками-шамшербазами, достигли противоположного берега, чтобы завести канаты, на них напали. Да еще боевого слона с собой привели. Он отогнал наших десантников к лодкам, но прежде чем их смогли столкнуть на воду, гигант подошел и раздавил одну, еще одну… С острова громыхнули доставленные туда пушки, слон затрубил и бросился наутек. Враг показал пятки, и в скором времени мост был закреплен, по нему пошла пехота и кавалерия.
Первым переправился Отряд Черного Флага. За ним прошли восемь тысяч средневековых меченосцев, от которых Платов решил избавиться, как совершенно не годившихся для сражений с регулярным войском с ружьями со штыками и новейшими орудиями. Хотел, Петя, усиления — на тебе, Боже, что нам не гоже.
А что я хотел? Сам просил, теперь нечего роптать. Но что с ними делать, я совершенно не представлял. Их командиры — на физиономию чистые уголовники — смотрели мне в рот, возмечтав, что я их озолочу. Мне не оставалось ничего другого, как окружить себя своей сотней казаков, а то с этих ухарей станется права качать с кинжалом у горла.
Переправа на другой берег кавалерии сикхов — это настоящая военная хитрость, призванная обмануть вражеских наблюдателей. Платов не хотел терять ни одного всадника, поэтому ночью люди Сингха вернулись обратно, а большая группа моих рохиллов умчалась вглубь княжества Ауд, пообещав мне какой-то подарок. Фейзулла-хан взмолился отпустить, поверить ему, клятвенно обещая, что я не пожалею.
Заинтриговал!
Охота человеку тень на плетень наводить — вперед и с песней. Опасности я не ожидал, чего мне бояться? Местный князек имел несчастье связаться с англичанами, а эти шаромыжники так ловко его окрутили, что он сам не понял, как лишился права вести собственную политику в обмен на обещание защиты. За которую нужно было платить огромные деньжищи. И вот я тут, в твоем царстве, махараджа! Где защита? Ау, не вижу! Дюжа мне сказал, что в лучшем случае мне будет противостоять пара батальонов сипаев. То есть, вся эта хваленая защита — всего лишь эфемерное обещание прийти на помощь всей силой английской армии, находящейся за тысячу километров. Вот же ловкие засранцы, эти бритты! «Я тебя поцелую… потом… если захочешь…» В смысле, защищу. Если дождешься защиты. Если выживешь к моменту прибытия индийских полков.