Повинуясь внезапному порыву, попросил Радишу остановиться.
— Ганеша — устранитель препятствий, — сказал он, отдавая нужные распоряжения. — Поклонись ему, атаман-сахиб, и твой путь в Калькутту будет легким. И выгодным. Обретешь там богатство.
— Не сомневаюсь, — усмехнулся я. — Найдите мне блюдце с молоком.
Принесли. Пребиндранах приглашающе дернул головой. Я подошел к статуе и поставил блюдце у ног идола. Ожидаемо, ничего не произошло, молоко не испарилось, не было «выпито» Ганешей. И идол не сделал попытки огреть меня булавой или топором за те безобразия, что творились в городе моим именем. Но тысячи человеческих глаз видели, что я поклонился их кумиру. Улыбки расцвели на их лицах, даже у судху-отшельников, настолько исхудавших, что было непонятно, как их могли держать ноги, похожие на палки. Я не мог отвести взгляд от их иссохших босых конечностей. Эти излишне стройные лодыжки, в них был заключен некий знак, который не мог разгадать.
Быть может, суть в том, что каждый второй в этой толпе — шпион, предатель, но не боец. Их религии — их много — превратили индусов в дегенеративных слабых существ. Будды, Шивы, Ганеша — пока вы им поклонялись, даже не заметили английского ярма, водруженного на шеи. На вас накинули удавку — вы чувствуете это⁈ Нет, не чувствуем, сахиб. О-еее!
Я так думал раньше, но теперь понимал, что ошибался. Мятеж в Варанаси, события в Ауде, где по сведениях из Лакхнау англичан уже держали в осаде в занимаемом ими особняке люди королев-невест — это только начало. Скоро запылает вся Индия, а мы поможем. Как писал Блок: «Мы на го́ре всем буржуям. Мировой пожар раздуем, Мировой пожар в крови — Господи, благослови!».
Победа над Лейком и почести, возданные Ганеше, помогли мне сотворить то, что ни Платову, ни тем более Астахову в голову бы не пришло. Пока мы двигались вдоль Ганга, по которому под охраной канонерок, плыли суда с нашими ранеными и поправлявшимся атаманом, армия росла как на дрожжах. Патна, Бхагалпур, Сахибгандж, Раджшахи — во всех этих городах англичан изгоняли, убивали, преследовали, а потом многие восставшие к нам присоединялись. Все хотели вступить в Отряд Черного Флага, но я рассудил по-другому. Пусть вами займутся казаки, моей сотни на всех не хватит. Если идете мстить инглиси, то учитесь воевать. С согласия Астахова полки проводили набор, собирая вокруг себя сперва вспомогательные, а затем и боевые части. Нас ждет кровавый штурм, и будем смотреть правде в глаза: очень нужно «пушечное мясо». Казаки стали мозгом и нервами этой армии возмездия. Чем глубже мы продвигались в Бенгалию, тем быстрее эскадроны превращались в полки, а простые казаки, каждый третий или четвертый — в десятников, хорунжие — в командиров батальонов. Этот взрывной рост армии пугал, но подобие управляемости все-таки сохранялось.
Единственными, кто охреневал от происходящего, были полковники. Нил Греков — тот, кто раньше на меня все время баллоны катил — бегал теперь за советом чаще других. Молодые сотники как-то быстрее приняли ситуацию, а наше старичье малость тормозило.
— Петр Василич, а чем мне их кормить?
— Петр Василич, где толмачей найти на каждую сотню?.
— Петр Василич, выручай: я же в пехотном деле ни бэ, ни мэ…
Раньше-то все Петрушей кликал — Петруша то, Петруша сё… А теперь отчество заслужил. Как дети малые, право слово!
Комфортный сплав по Гангу пришлось прервать — чтобы добраться до Калькутты, требовалось по притокам Ганга выплыть в Хугли. Именно на этой реке стояла столица Бенгальского президентства и располагался крупный морской порт, несмотря на то, что море находилась в 150 километрах. Сейчас, когда уровень реки упал до минимальной отметки, существовала высокая вероятность, что линейные корабли Ройал Нэви не смогут подняться по Хугли для защиты Калькутты. Потом зарядят муссонные дожди, и все изменится — в частности, получим проблему с порохом. Как его сохранить сухим, когда сверху поливает как из ведра? В общем, мы торопились.
Начались настоящие джунгли, а вместе с ними пришли не только вопящие обезьяны, подстерегающие в засаде бенгальские тигры и множество змей — кобр, удавов и сетчатых питонов, — но и болезни. Дизентерия косила людей, как мы ни пытались беречься. Сколько не приказывай пить кипяченую воду, мыть фрукты — все бестолку. Обязательно найдется идиот, что зальет во флягу сырую воду, да еще дружков угостит на привале.