Одну сотню он разместил на острове в Чертовом лесу, куда можно было добраться лишь узенькой речечкой. Если кому-то удастся найти брод, то “счастливчик” попадет прямо в плен казакам.
Открыв огонь среди ночи, Дмитрий в Горбулево не заходил, давая москалям добежать до Чертового леса, чтобы не биться с ними в селе. Когда охрана доложила, что конница и пехота поперли на болото, тогда казаки тихо вошли в село посмотреть, никто ли здесь не остался. Кое-кто из “гостей”, не имея чести, все-таки остались, и вынуждены были рассчитаться за Великдень и ужин жизнью. Смешную штуку увидел Дмитрий на
20
подворье деда Горошко: “правая рука царя” связал веревкой двух пьяных кацапчуков и
проводил с ними воспитательную работу:
- Вы хотели видеть атамана Соколовского? Так куда же вы убегаете, вот он пришел.
А в Чертовом лесу красная кавалерия втемную месила трясину. Кони брели по чрево в болоте, конники гребли ногами грязь, задирали их вверх впереди себя, и казалось, что они едут на коровах. Так говорил Александр Кулибаба, который побывал на островке и много чего видел.
Комполка Аралов находился впереди, не видно было не то что его “белых шкарпеток”, но и ног, конь не шел, а полз по болоту на животе. Аралов, заляпанный грязью, походил на сатану, который оседлал безногую скотину. В этой толчее он потерял картуз. Александр и предположить не мог, что это едет командир, и доведенный до отчаяния Аралов сполз с дончака и потянул его за повод к речечке, которая счастливцам давала помощь выбраться на сухое. Именно тогда, когда Аралов ступил в воду, Александр прицелился, затаил дыхание и нажал на спусковой крючок. Чертовым лесом покатилась крученая луна, на конце ствола блеснул огонь, ослепив Александра, и он услышал, как кто-то шлепнулся в воду.
Горбулевцы потом объяснят Александру, что он прикончил самого Аралова, так как найдут у убитого серебряный портсигар и отдадут этот портсигар Александру, как его законную трофейную добычу.
- Подумаешь, - хихикнул Александр с удивительным спокойствием, - какой-то там Аралов. Я когда увидел его на болоте, особенно его козлиную бородку, то подумал, что это был сам главковерх Троцкий.
Александр Кулибаба как будто накаркал. В мае против Дмитрия Соколовского красные бросили 5-ый конный полк имени Троцкого, потом еще два пеших полка. Но Дмитрий был удачлив. Он умело оборонялся, придерживаясь старого правила, что партизаны лучше бьют врага тогда, когда убегают от него. Хотя и сам нападал, неоднократно выметая красных из Радомышля, Звягиля, ходил на Макаров и Бишев. Большевики обвиняли его в погромах, но это вранье. Придя в начале июля в Звягиль, Дмитрий собрал городское население и обратился к нему от чистого сердца:
- Мое слово в первую очередь до сынов Израилевых! – сказал Дмитрий. – Никто так не любит вас, как я. Поверьте, в моем селе я рос вместе с такими, как вы, и между нами никогда не было боев. Я готов защищать каждого из вас, но имею только одну просьбу. Не стреляйте нам в спину. Если кому-то не подходит Украина, за которую мы ложим свои головы, то пускай ищет себе иншую страну. Мир большой. Но еще раз скажу, не стреляйте в нас из-за угла, не плюйте в душу християнам, не оскверняйте наши церкви.
В Звягиле дошло до того, что члены ревкома Чорненький, Циолтан и Ананьев отобрали у духовенства книги актов гражданского положения, а когда парифияне запротестовали, не пожелали покинуть церковь, прибывший караульный батальон открыл огонь по церкви. Прихожане в панике разбежались, но уже следующего дня против караульного батальона поднялось две тысячи хлеборобов из окружных сел. Они вошли в городок с цепями, вилами и палками. Половина бойцов из пятисот красноармейцев караульного батальона отказались стрелять в своих одноверцев. А те, что остались на
21
стороне ревкома, косили невооруженных людей из пулеметов. Сильнее злились
ревкомовцы – под их пули попали даже женщины и дети.
В Звягиль влетел со своей конницей Дмитрий Соколовский, и на этот раз вместо атамана заговорила его подруга сабля. Половину красных соколовцы уничтожили с разгона, остатки разбежались, кто куда. Большинство попрятались в самом городе, разозленные селяне выискивали их по хатам, крамничкам, по сараям, подвалам, каморам и отдавали казакам.
Наказания не прошли мимо ревкомовцев, которые издевались над священниками. Ананьева и Циолтана нашли в подвале магазина по продаже металлических изделий, где и порешили их на месте. Чорненького вытащили из печки такого чернющего от сажи, что узнали только тогда, когда он попросил пощады. Чтоб не осквернять печь, безбожника вывели на улицу и утопили в туалете.