сестра Александра. Она была уже не только разведчицей и связной, но показала себя в
бою. Зоркий глаз, твердая рука в стрельбе, лихо держалась в седле.
- Возьми меня за адъютанта, - сказала Александра. – Надежнее охранника тебе не сыскать.
- Ты права, - согласился Василий. – Куда я без тебя!
Ехали железной дорогой по-пански. В Житомире командир небольшого бронепоезда взял их в голубой вагон, который присоединили к бронепоезду, чтобы доехать до Винницы, до самого главного атамана. Этот вагон раньше был захвачен у чекистов, в нем сняли перегородки между купе, и получился просторный салон с мягкими плюшевыми диванами. Возле диванов стояли небольшие столы, на них вазы с цветами, печатная машинка.
Только на полу был беспорядок, разбросаны бумаги, газеты, среди которых валялся разорванный портрет человека с характерной козлиной бородкой. Александра рассмотрела, что бронированные вагоны на самом деле были товарными, но обшиты с обеих сторон стальной жестью. Стены в середине имели еще дубовые брусья и обложены мешками с песком. Оба вагона имели по четыре “Максима”. Вместе с Соколовскими в голубом вагоне ехал атаман повстанческого полка имени Симона Петлюры Тимофей Лобода со своими двумя адъютантами. Александра заметила их еще на станции, когда они подходили к перрону на тачанке с дутыми шинами, запряженной тройкой лошадей. Возле атамана сидел гармонист, правда, в вагон его не взяли. Лобода также ехал на встречу с главным атаманом.
Дорогой Лобода постоянно рассказывал Василию о своих партизанских приключениях, адъютанты только кивали головами, поглядывали на Александру. В салоне пахло парфюмом, к которому добавлялся горьковатый запах цветов астры, что стояли в вазах. Это был запах ранней осени. По прибытии на железнодорожную станцию, где находился вагон Главного Атамана С. Петлюры, первым позвали к нему Тимофея Лободу, одного, без адъютантов, а потом розовощекий старшина в длинном бархатном френче с отороченными карманами позвал атамана Соколовского. Василий попросил старшину, чтобы Александра зашла вместе с ним, и пропустил ее впереди себя. В комнате было так накурено, что у Александры защипало в глазах. Петлюра ее разочаровал. Она представляла его грозным вождем-воякой (само слово Петлюра дышало гневом), а Главный Атаман оказался почти гражданским человеком в темно-зеленом френче, на котором только нашиты два больших тризуба.
Он среднего роста, под глазами синяки от недосыпания. Лицо гладко выбритое, но белое. Между пальцами, желтыми от табака, дымила сигарета. Петлюра вышел из-за стола, поздоровался за руку с Василием, потом посмотрел на Александру и удивился ее казацкому наряду, спросил хрипловатым голосом:
- А это что за амазонка?
- Александра Соколовская, - ответил Василий. – Сестра. Воюет в нашей бригаде.
- Сколько тебе лет, детко? – спросил Петлюра.
- Семнадцать, - ответила Александра. – Будет.
29
- И за что же ты воюешь, Александра?
Она повернулась к нему боком и развернула шлык. “Смерть врагам Украины” –
прочитал громко Петлюра.
– Ну, если уже такие девушки воюют за Украину, то наша возьмет, - сказал он.
Привычным жестом Петлюра откинул назад мягкий податливый чуб, что спал ему на лоб, и попросил Соколовских сесть, а сам ходил по комнате, сложив руки за спиной. От этого Василий с Александрой почувствовали себя никак. Петлюра был немного сгорбленный, ходил, наклонившись вперед, как человек, который привык больше к сидячей работе. Хромовые чоботы рипели под его шагами. Он сказал, что склоняется перед родиной Соколовских, которая положила на жертвенник Украины уже двух атаманов. Особенно он ценит работу (так и сказал, работу) Дмитрия Соколовского, который стал среди простых народных борцов за свободу края. А поэтому он, Петлюра, считает, что Дмитрия Соколовского нужно перехоронить в Житомире с воздвижением памятника герою.
Наконец, Петлюра остановился и повернулся к Соколовским. Спросил: – Как зовут жену атамана?
Василий переглянулись с Александрой и ответили:
- Надежда... Надежда Соколовская-Круглецкая.
- Хорошо. – Петлюра отбросил назад чуб, глубоко затянулся сигаретой. – Учитывая великие заслуги атамана Соколовского перед Украиной, я назначаю его вдове Надежде пенсию в размере шестнадцать тысяч восемьсот гривен на год, начиная со дня гибели ее мужа. Украинская Народная Республика выплатит также жене героя одноразовую помощь в таком же размере.
Василий хотел, было, что-то сказать, но Петлюра его перебил:
– Кроме этого, я имею к вам, атамане, не менее серьезный вопрос.
Затем он переменил разговор на другую тему. Он сказал, что у него много хлопот с атаманщиною. Некоторые селянские ватажки больше заботятся о своих шкурных интересах, нежели об общем деле. Они требуют деньги на организацию партизанских отрядов, а получив помощь, действуют по собственному усмотрению и часто создают больше неприятностей, чем пользы. Когда начнешь противоречить таким самолюбцам и ворохотникам, то вынужден держать наготове заряженный револьвер.