- Это же военный плен, а не средневековая каторга, - сказал Гречаник.
Полковник Осликовский ответил, что этот пленный Мирон Горняк нанес белогвардейцу тяжелые телесные побои в ходе его пленения, за что он мог получить наказание значительно суровее. Но он подумает, как облегчить судьбу невольника. Представители пошли к старшинскому бараку с одной мыслью: бежать. Поднялись глубокой ночью и выход видели только один, что кто-то из них должен добраться до Триполья, столицы атамана Зеленого и попросить его, чтобы дал беглецам проводников и немного вооруженных людей. До Триполья было и далеко, и не далеко, верст сорок пять, зато дорогу туда показывает сам Днепр, и если идти его берегом вниз за течением, то через несколько часов увидишь на противоположной стороне трипольские кручи. Кто пойдет к атаману? Все посмотрели на хорунжего Романа Зеленого, и решили, что, кому же, как не ему, идти к батьке-атаману с такой челобитной. Зеленый Зеленому не откажет. Хорунжий поблагодарил товарищество за честь. Идти с ним в Триполье еще согласился и Василь Гречаник, который, оказалось, давно запасся кусачками, и той же ночью они двинулись в дорогу. В ограждении с колючей проволокой прорезали кусачками аккуратный лаз, который и днем никто не заметит. Старшины ничего не говорили стрельцам, которые жили в отдельных бараках. Они решили не делать огласки о побеге, пока не вернется посланец от атамана Зеленого и не скажет, как действовать дальше. Ждали их возвращения, как на иголках, так как всякое могло подстеречь гонцов в дороге. Но через два дня Зеленый и Гречаник вернулись. Пришли в старшинский барак снова-таки среди ночи и сказали, что батька-атаман сделает все, что нужно. Послезавтра вечером все должны быть наготове, к ним вышлют не только проводников, но и охрану.
- Но вы видели самого атаман Зеленого? – с недоверием спросил старший десятник Орест Присяжнюк.
- А мы к кому ходили? – недовольно глянул на него Гречаник.
- Ну, так... А какой он?
- Кто? – спросил Гречаник, как будто бы не знал, о ком разговор.
- Ну, атаман.
- Простой сельский хлопец, - сказал Гречаник. – Встретил нас босой...
- Босой? – удивленно переспросил Присяжнюк.
- Но!.. Босой и с закатанными до колен калошами... сам чернявый, а усы рыжие. Говорит, что тянет руку за Петлюру в борьбе за свободу Украины, но чхать хотел на игры с деникинцами. Говорил, что пускал из них “юшку” уже в девяти боях.
- Ничего себе, простой хлопец! – дальше удивлялся Орест Присяжнюк.
- Зеленый запретил селянам возить в Киев хлеб на продажу, - сказал Гречаник.
78
- Глаза у него ласковые, - дополнил хорунжий Зеленый. – Но моментами, как посмотрит на тебя, то, как будто бы насквозь прошьет. Что вы хотите – держит он под рукой целую дивизию. Мудрый как змей.
То, что атаман мудрый, были видно из того, что назначил он операцию на субботу, как будто бы знал заведенные лагерные порядки. Комендант, полковник Осликовский, каждую субботу отъезжал в Киев и возвращался в воскресенье вечером или в понедельник утром. Лагерная охрана, пользуясь таким случаем, пьянствовала до умопомрачения. Только в субботу вечером сотенные сказали стрельцам, чтобы все подготовились, через час бежим. Петру Гультайчуку и Михасю Прациву по их просьбе было доверено обеспечить побег поручику Горняку.
Все играло им на руку: выпала темная ночь, деникинцы пьянствовали в своем жилье, лишь только трое стрельцов охраняли продуктовые склады, и еще двое патрулировали территорию. На особом внимании у них были ворота. Но бежать через ворота никто не собирался. Для побега свои ворота были сделаны в проволочном ограждении с северной стороны от леса. Именно в лесу беглецов должны были ждать люди Зеленого. В лагерь еще должен был зайти мобилизованный из украинцев деникинец, который тайно работал на атамана и подать сигнал для побега.
Около семи часов вечера случилось непредвиденное. К бараку, где размещалась третья сотня, неожиданно подошел конвой и погнал стрельцов на станцию разгружать вагоны. Переносить побег не было смысла, так как также нежданно-негаданно их могли когда-нибудь погнать к поездам и отправить на Донбасс. Сторожа пьянствовали, однако охрана возле продуктовых складов находилась на месте. Правда, они хорошо выпили и теперь, стуча ложками, выгребли из консервных банок сладкий перец, который пленные сегодня утром разгружали из товарных вагонов. Все добро, которое Антанта когда-то обещала украинской армии, теперь эшелонами шло белогвардейцам – от пушек, мундиров и лекарств до сладкого перца.