- Оставайтесь здоровы, и благодарю за внимание, господа хорошие! – проникновенно сказал он. – Я дарю вам жизнь. Но если кто-нибудь вздумает нас преследовать, передайте ему, что вон в том лесочке, куда мы сейчас направляемся, стоит целая дивизия Зеленого. А теперь разрешите откланяться. – Нахал, помахав бомбою, заскочил в кибитку, и погонщик лягнул по коням. Обе халабуды, утопая колесами в песок, покатили в сторону леса. Из кибитки, которая ехала сзади, выглядывал ствол “максима” – черным холодным глазом пулемет смотрел на осиротевший дарницкий лагерь до тех пор, пока он не растаял в сумерках ранней осенней ночи.
II
- Будет нам с тобой что вспомнить, еге! – сказал цыганенок Мирону, когда кибитка уже мчалась полевой дорогой. Обе халабуды сразу же за лесом повернули в сторону Днепра, а стрельцы-бедолаги подались гуськом за проводниками в направлении Триполья.
100
- Будет, - сказал Мирон.
Он еще на подворье лагеря, когда соколиный глаз налился теплом, узнал этого
очень красивого, юного и самоуверенного цыганенка с сине-серыми глазами (это была переодетая Маруся). Мирон давно бы задушил его в объятиях, если бы не “цыгане”, что сидели с ними в халабуде – двое при пулеметах, еще третий за погонщика, а четвертый – Миронов коваль, который примкнул к их экипажу, как будто бы это ему не кибитка, а рукавичка, какая могла вместить и кабана-клыка, и медведя-шатуна. В халабуде было совсем темно, так как и на улице уже затянула густая темень – нигде ни звездочки. Ночь выдалась на диво тихая и теплая. Осенью это как раз так и бывает, когда низкие тучи закрывают холодную бездну неба. Темная, затянутая тучами ночь, была им на руку – коваль сказал, что в Борисполе, за каких-то десять верст отсюда, стоит полк деникинской конницы, которую москали бросят им вдогонку. В кибитке никто не видел, как сомкнулись две руки, Маруси и Мирона, нашли в темноте одна другую. Коваль еще раз пояснил Мирону, как ему с Марусей выйти на хутор Вищенский и найти деда Чепурного. На хуторе всего четыре хаты, дедова стоит крайняя в саду, там только у него увидите колодезного журавля с желобом для скотины. Деду нужно сказать, что они пришли от атамана Черного, ищут перевоз на правый берег. Хутор вы найдете быстро, тут дом деда один стоит меж лугов на пригорке, поэтому его весной не затапливает полноводие. Отсюда и название – Вищенский. А стучать в окно нужно так: тук-тук, тук-тук. Коваль постучал согнутым пальцем об щиток пулемета, показывая, как нужно вызывать деда Чепурного. Кибитка остановилась среди лугов.
- Слазьте, - сказал коваль. – Это все, что мы можем для вас сделать.
Маруся, взяв торбу-едунку, первой соскочила с кибитки. Мирон за ней. Ноги возле косточек жгло огнем, но он был уверен, что теперь дойдет хоть на край света. Взял у Маруси торбу и бросил на плечо лямку.
- Идите вот прямо, - показал рукой коваль, - и никуда не сворачивайте. За четверть часа будете на хуторе.
- Спасибо! – сказала Маруся. – Передавайте привет атаману!
- От кого? – спросил коваль.
- Он знает.
- Хорошо. Смотрите, не заблудитесь. Тут две версты.
Халабуда покатила дальше, вдруг из ее темной проймы полетело что-то черное прямо в Мирона.
- Держи на память! – крикнул коваль. – Понадобится в дороге!
Поймав вещицу, брошенную ковалем, Мирон почувствовал, что это свита коваля – теплая, подбита ватой, она даже держала в себе тепло коваля, который только что снял ее с себя. Кибитка исчезла в темноте, Маруся и Мирон смотрели ей вслед до тех пор, пока не затих стук колес. Они остались вдвоем среди безграничной тишины, среди бескрайней ночи, среди всего света, в котором, казалось, за исключением их, нет больше никого. Прислушавшись один к другому, и ловя губами губы, они чувствовали себя одним существом, и оттого было блаженно и страшно.
- Ты слижешь с меня всю сажу, - сказала она.
- Так и что?
101
- Мне еще нужно побыть хлопцем.
- Для чего?
- Увидишь.
- Я слегка. Я только в родинку...
- У меня кругом голова идет. Мы не найдем дороги на хутор.
- Найдем, - сказал он. – Найдем.
Взявшись за руки, они пошли в ту сторону, куда указал коваль. Дорогой Мирон спросил:
- Что с нашей армией? Где мой курень?
- Хорошего мало. Как отдали Киев, все покатилось вниз.
Маруся рассказала, что она с действующей армией больше не сотрудничает, но проводит Мирона в район Липовцев. Именно там находится его бригада. Там удержали деникинцев и получили два фронта. 14-ая советская армия, что шла от Одессы, уже соединилась с 12-ою, которая была возле Коростеня. Галицкое войско оказалось между двумя врагами: с севера наседают красные, с юга белые.