- Почему ты думаешь, что Правитель Алнийр захочет спасти господина атирия? У людей с атириями вообще-то вражда.
- Ты же слышала, Правитель – справедлив. И сама говорила, что он благоразумен. Я объясню, что случилось, что у Босса не было намерения присвоить чужое, он хотел взять свое. И что в этом случае неправ Норал, и Босса надо отпустить. А самое в этом хорошее – если Правитель согласится помочь, то мне не придется снова видеться с Боссом, и я останусь свобода!
- А если не согласится?
- Тогда у нас серьезные проблемы, - я вздохнула. - И я рискую разделить судьбу Босса.
- И все равно хочешь попытаться? – Тилли покосилась на меня.
Я не стала озвучивать очевидное, только посмотрела на дворец, возвышающийся над городом. И задумчиво спросила:
- А это нормально для Атириона, что Правитель целого народа занимается такими мелкими делами, как оклеветанный воришка, к примеру?
Вопрос был риторический, ответа я не ждала, но, к моему удивлению, Тилли откликнулась:
- Обычно подобные дела рассматривает Правительница Тимарисса, но сейчас ее нет.
- Правительница Тимарисса? – переспросила я.
- Обычно это женщина из правящей семьи, жена или сестра, или дочь Правителя, и она занимается исключительно делами столицы, к ней идут за правдой и помощью, - охотно объяснила малышка. - Но Правитель Алнийр одинок, его семья погибла во время войны. Поэтому ему и приходится выполнять обязанности Правителя Тимарисса.
- Значит, мы идем по адресу, - кивнула я.
Слова Тилли меня порадовали. Выходит, совет Крилая не лишен разумности, и Правитель Алнийр действительно может помочь. Интересно, какой он, правитель людей? Мне почему-то представлялся убеленный сединами благородный старец, мудро правящий и поддерживающий хрупкий мир между двумя народами. Такой выслушает, поймет и восстановит справедливость, казалось мне. И ко дворцу я направлялась, исполненная веры в хорошее.
Отдав за вход в город аж пять медянов, мы пустились в долгий путь к вершине Тимарисса. Дорога ко дворцу шла широкая, ровная, с легким подъемом, но довольно извилистая, огибающая гору много раз. И во время подъема я с удовольствием осматривала город, чувствуя с ним странную общность. Районы-террасы представляли собой своего рода закрытые общины, отделенные друг от друга крепкими стенами. Да, этот город нелегко осаждать, захватчикам придется одолеть не одну преграду. Но сейчас ворота в этих стенах открыты, и к ним ведут широкие удобные ступени, а стражи на лестницах лениво провожают путников взглядами, не устраивая никаких проверок. Но и без задержек дорога ко дворцу заняла у нас половину дня.
А когда мы наконец добрались до цели, то обе замерли, любуясь открывшимся нам видом.
То, что снизу выглядело единым зданием, своего рода вишенкой на торте города, оказалось целым дворцовым комплексом. Дворец окружала довольно высокая стена, и пространство между внешней и внутренней стенами вершины города занимали роскошные особняки, утопающие в цветущих садах. А сам дворец виднелся из-за стены сказочным ажурным видением. Бледно-голубые стены, украшенные витражами и причудливой лепниной нежнейшего узора, острые шпили и стрельчатые барельефы придавали ему невозможную воздушность, будто он создан не из прочного камня, а из невесомого тумана. Башни, переходы, балконы и балюстрады создавали изящный узор, оплетающий дворец. Изумительное зрелище. И едва ли моего мастерства хватит, чтобы описать его и тот восторг, что вызывал дворец Правителя Западного Атириона.
- Какая красота! – согласилась со мной Тилли.
- Что-то мне подсказывает, что войти туда будет не просто, - вздохнула я.
- Вход, наверное, охраняют, - кивнула римия.
- До него еще добраться надо, - я окинула взглядом окружающие дворец дома.
Более чем очевидно, что принадлежат они местной аристократии, приближенной к Правителю. И даже просто идти по улице мимо этих особняков – страшновато. Других людей здесь нет, и, того и гляди, спустят на нас собак, потому что не место в высшем обществе скромной девушке в мужской одежде.