Я вдруг поняла, что просто не могу поставить его перед таким выбором. Будет несправедливо взваливать на него еще и эту дополнительную вину. Нет необходимости спешить; Боссу ничто не угрожает, он гостит у Алнийра в безопасности и комфорте. Так что и я пока могу насладиться своим нынешним положением, не просто гостьи – признанной сестры короля. Даже если закончу я так же, как и начинала – спутницей атирия. Но как же мне не хочется снова оказаться в ошейнике! Снова следить за каждым словом, снова бояться, что однажды атирий не пожелает ослабить хватку ошейника – пока не станет слишком поздно. Терпеть издевательства и пренебрежение, жить страхом, что однажды он снова сорвется на мне и покалечит, если не убьет… Я не вынесу этого снова. Не после того, как я почувствовала себя свободной. И я не хочу снова замирать от ужаса каждый раз, когда он окажется слишком близко.
Но если этой ценой я смогу купить мир в Атирионе – значит, мне придется привыкнуть к этой мысли. И смириться. Просто мне потребуется для этого немного времени. И это будет мой осознанный выбор, а не веление Алнийра.
- Все наладится, - я ласково погладила парня по плечу. - Я уверена, тебе под силу сохранить мир.
Он взглянул на меня, и я поразилась, как потемнели синие его глаза.
- Знала бы ты, на что я пошел ради мира, - прошептал он, на миг опустил веки и отвернулся. – Я ненавижу их. Столько людей погибло, только чтобы Шэмиан мог называться Правителем Атириона. Он заслуживает смерти, этот безумный убийца, а я вынужден кланяться ему, лишь бы только уберечь свой народ от новой войны. И этот нахальный атирий, заявившийся в мой город, как к себе домой, решивший, что он может брать все, что ему заблагорассудится! Он должен быть наказан, а я вместо этого вынужден предложить ему гостеприимство и отдать на растерзание несчастную девушку!
Он стиснул кулаки, и я почувствовала, как напряглись его мышцы под моими пальцами. И подумала, что Босс вовсе не был нахальным. И отнюдь не чувствовал себя, как дома. А то, что он хотел забрать, принадлежало его народу, это ведь даже кражей назвать нельзя. Да и поначалу он пытался договориться по-хорошему. А насчет несчастной девушки – как бы то ни было, но он по-своему заботился обо мне, пусть даже и отрицал это. До Тимарисса я добралась исключительно благодаря Боссу. Так что атирий заслуживал своей доли гостеприимства. А наказывать его в общем-то не за что.
Вот только мне нельзя говорить это Алнийру. Но все же мне захотелось его утешить, потому что я почувствовала, насколько сильно он задет.
- Представляю, как тебе тяжело, - я положила пальцы на его кулак, легонько погладив. - Не так-то просто наступить на горло собственной гордости. И я восхищаюсь тем, что ради своего народа ты готов даже на это. У людей не могло быть правителя лучше, чем ты.
Алнийр посмотрел на меня внимательно и чуть хмуро, медленно освобождаясь из тисков внезапного гнева.
- Ани, ты… - глубоко вздохнул и неуверенно улыбнулся: - А знаешь, я впервые сорвался. И, услышь это любой другой, мне бы немедленно посоветовали объявить войну Атириссу. Или назвали трусом. Но едва ли кто сказал бы, что я – хороший правитель.
- Ну и глупцы. Не надо много мужества, чтобы объявить войну, теша собственную гордость. Гораздо больше смелости требуется, чтобы вопреки всему сохранять мир во имя спасения своего народа.
Алнийр остановился, и в его глазах мелькнула печаль:
- Здесь, в Тимариссе, - голос его звучал совсем тихо, - кажется, будто ничего не изменилось. Будто нас по-прежнему много, что мы по-прежнему сильны. Никто здесь и понятия не имеет, сколько городов в Западном Атирионе пустует только потому, что их некому заселить! И я всего лишь не хочу, чтобы их участь разделили все остальные наши города. А мне твердят, что мы должны воевать. И окружающие достаточно убедительны, чтобы я начал сомневаться, правильно ли поступаю.
- Алнийр, ты ведь сам говорил – новая война уничтожит людей, как вид. Даже если кто-то выживет, их будет недостаточно, чтобы возродить человечество.
- И знаешь, что мне на это отвечают? – он невесело усмехнулся. - Что с атириями произойдет то же самое. Им кажется, что это благородно – пожертвовать собой ради уничтожения врага. А меня считают трусливым мальчишкой, не способным на великое дело. В глазах всего Атириона я – жалкий трус. И порой мне начинает казаться, что это действительно так, что я действую не из лучших побуждений, а из-за страха…