Все и впрямь оказалось готово. На небольшом пятачке земли практически у входа в шатер кайвела умелые руки палачей разложили два костра. Посередь каждого возвышался грубо обтесанный столб. Перевитые цепями, прикованные к этим столбам лицом друг к другу стояли атирии. Мужчина и женщина. Правитель и его возлюбленная супруга. Слишком слабые, чтобы вырваться на свободу, окутанные магией и путами, изможденные и обреченные на смерть, они смотрели только друг на друга. С неизбывной нежностью и любовью, гордо выпрямившиеся, готовые принять свою судьбу.
Глядя на них, Седнир со злорадством подумал, что эти двое атириев все же надеются. Надеются, что за ними придут, что их успеют спасти! Наивные… Седнир не позволит им выжить. Они ответят за всех людей, погибших в этой войне.
- У тебя есть право на последнее слово, Рециан, - со злой насмешкой обратился к атирию кайвел.
Тот промолчал в ответ. Гордый атирий не пожелал потратить свои последние слова на человека – время слов давно прошло. И понимание этого взъярило Седнира. И без того некрасивое, лицо его исказилось в гневной гримасе, когда кайвел коротко велел:
- Поджечь!
Яркий и безобидный огонек спрыгнул с факела на сухой хворост, пробежался по тонким веткам, набирая силу, коснулся тяжелых поленьев, на мгновение отступил, а затем жадно вгрызся в самое сердце костра, поглощая с одинаковой прожорливостью дерево, ткань и плоть.
Седнир не ждал криков. Правитель атириев достаточно долго пробыл в его плену, чтобы кайвел выяснил – никакая боль не способна исторгнуть из горла атирия хотя бы стон. Ниален – прекрасная и чуждая – не уступала по силе духа своему супругу. Огонь пожирал их тела, а они молча смотрели друг другу в глаза.
И Седниру нисколько не было их жаль.
В тишине, воцарившейся вокруг, слышались лишь гул огня и треск дерева. К дыму, плывущему над долиной, примешался запах горелой плоти, и краем глаза кайвел заметил, как мутит от этого запаха часть его людей. Но только не его самого.
Атирии заслужили такую смерть. Все они. За то, что сотворили с людьми.
И, будь его воля, такие костры запылали бы по всему Атириону. Ради этого отправился он на войну. Такой была бы награда за победу.
Но, даже потерпев поражение, Седнир мог гордиться собой. Пусть ему суждено погибнуть, но все же он прихватит с собой главных своих врагов. И сожалел он лишь об одном: что костров всего два. Отродье атириев, их наследник, остался жив. Этого Седнир изменить уже не мог. Но ему хватит и того, что есть. Он выполнил свой долг до конца.
Костры прогорели, не оставив после себя даже обугленных остовов – огонь без остатка поглотил тех, кто при жизни были вершителями судеб атириев. И Седнир все еще любовался кострищем, когда раздался предупредительный крик часового.
- Поздно, - усмехнулся себе под нос Седнир и крикнул: - Вы опоздали!
Он злорадно рассмеялся, и продолжал смеяться, даже когда его скрутили два крепких атирия, первыми прорвавшихся к его шатру. Он смеялся, когда из рядов окруживших его нелюдей вышел красивый юный мальчик, замерший у прогоревших кострищ. Смеялся, глядя на горе, омрачившее лицо мальчишки. Смеялся, слыша его полный отчаяния крик.
А затем мальчик посмотрел на пленника.
И Седнир внезапно замолчал. Злой смех застрял у него в горле. Потому что мальчик не плакал. Нет. Его совсем еще детское лицо исказили боль, ярость и ненависть.
- Что нам делать с ними, кайвел? – почтительно обратился к юному атирию один из пленивших Седнира.
Человек подумал: да, теперь, после смерти Рециана, Правителя и кайвела атириев, все его титулы и вся его власть перешли к этому мальчику. Сын Рециана взмахнул клинком, и Седнир почувствовал резкую боль в груди. Он вдруг осознал, что умирает, и последнее, что услышал кайвел людей – это голос ненавистного мальчишки, ответившего своим воинам:
- Убить. Убейте их всех!
Таков был первый приказ нового Правителя Атириона.
Часть 1. Спутница
1
«Здравствуй, дорогой дневник!
Хотя, конечно, никакой не дорогой, да и не дневник толком, но велика сила привычки...