- Увлечена? Я? Атирием?
- Он очень красив.
- Он – чудовище. Ты даже не представляешь, каким жестоким он умеет быть.
- Представляю, - очень тихо возразила Дайлен, обнимая себя руками.
Достаточно красноречивый жест. Я напряглась, по-прежнему не желая верить, что Шэмиан мог избивать свою сестру. И невольно спросила:
- Что он с тобой сделал?
Ответила она не сразу, заставив меня понервничать. И заговорила по-прежнему тихо:
- Он отказался от меня. Я была изгнана из-под сени его крыла на бесконечные семь дней.
Невольно я вздохнула с облегчением. Все оказалось не так страшно, как я себе воображала. Хотя Шэмиан однажды упоминал, что это – довольно серьезное наказание, но я как-то не видела в нем ничего страшного.
- Но ведь он позволил тебе вернуться?
- Ты не понимаешь, - Дайлен грустно улыбнулась. - Надо быть атирием, чтобы понимать весь ужас произошедшего. В то время я только-только поднялась в небо, ильн казался мне решением всех проблем, он дарил мне свободу и безмятежность. И я поссорилась с Шэмианом, заявив, что устала выполнять его обязанности. Он разозлился. И выгнал меня. Тогда я не понимала, что беспечность ильна – в воспоминаниях атирия. И не испугалась. Я взлетела в небо, ни о чем не беспокоясь. Знаешь, на что это похоже? Просто тьма, и тишина, и восхитительное ощущение полета, когда ты растворяешься в сознании ильна. Потому что, получая свободу, ильн в первую очередь устремляется в небо. А если его не обуздать, он возвращается на землю.
Она замолчала, будто вспоминая те семь дней. Я молчала тоже, боясь разрушить ее откровенность.
- Ильны – опасные хищники, - наконец собралась она с силами. - Они не успевают проголодаться, вполне комфортно живя за наш счет. Но если нет возможности обернуться, они начинают охотиться. Они – одиночки, и всех вокруг воспринимают либо как добычу, либо как конкурентов. А ты… ты выныриваешь из спасительной тьмы и смотришь его глазами, запертый в его теле, как в клетке, не в силах управлять им, не в силах остановить или урезонить. Просто смотришь, как твои когти вспарывают живые тела, как твои клыки перегрызают горло невинных… И ничего, ничего не можешь поделать, просто заходишься в ужасе, пытаясь вернуться. Я думала, что сойду с ума, и сама себе не поверила, когда снова обрела власть над своим телом. Это было таким счастьем… После я очень долго не выпускала ильна, боялась, что снова застряну в нем. И больше никогда не спорила с Шэмианом, зная, как легко может он изгнать меня.
- Это и впрямь жестоко… - потрясенная, согласилась я. - Как он мог так с тобой поступить?
- Легко, - она улыбнулась слабо. - Он – Правитель, ему все позволено, и угрызения совести его не мучают. Но дело в том, что он… ему больно тоже. Всегда. Поэтому я прощала его, что бы он ни делал. Но ты – не прощай его. Не увлекайся им. Шэмиан – прекрасный цветок, но он отравлен и ядовит. Он не принесет тебе ничего, кроме боли.
Такой поворот в разговоре мне не очень понравился, и я довольно самоуверенно пожала плечами:
- Некоторые вещи непростительны. И у меня мощный иммунитет против его обаяния, не волнуйся. К тому же я не настолько глупа, чтобы хоть на миг допустить, что такое чувство может быть взаимным. Простая иномирянка-человек и Правитель целого мира, который людей ненавидит. Смешно же.
Дайлен вздохнула:
- Дело не в этом, а в обряде. Даже если бы он пожелал, ответить ни на чье чувство бы не сумел. Вот почему я и прошу тебя быть осторожной. Ты – хорошая девушка, и не должна страдать из-за моего брата.
- Значит, - я улыбнулась невольно. - Ты считаешь меня хорошей?
- И даже чудесной, как и Диан, - она улыбнулась в ответ. - Анна, прости, что так холодно обошлась с тобой при знакомстве. За последние годы мы отвыкли хорошо относиться к людям, и я не думала, что снова встречу человека, с которым мне будет так приятно проводить время. Ты не будешь возражать, если я стану называть тебя своей подругой?
- Ничуть не буду, - уверила я ее.
Хотя в начале нашего знакомства это казалось невозможным, но мы и впрямь стали подругами. Я верила ей, мы славно общались, и она была откровенна со мной.
- Трудно быть сестрой правителя, - призналась она. - Всем вокруг что-то надо от тебя, и все тебя боятся. Веришь, до твоего появления мне даже не с кем было поговорить. Теперь я не удивляюсь, что Диан так привязался к тебе.