- А почему ривлар не обрадовался такому щедрому пожертвованию? – вдруг задумалась я.
- Ривлары – очень гордый народ, – пояснила Тилли. - У него, наверное, и впрямь очень трудные обстоятельства, если он решился взять такую милостыню. Возможно, поэтому господин атирий и хотел проехать мимо, потому что знал – его плат ривлар не примет.
Я вспомнила, с каким выражением смотрел на подачку нищий – словно готов был зашвырнуть златен куда подальше. Да, ему стоило определенной внутренней борьбы принять этот плат. Что же у него такого стряслось, что несчастный ривлар проглотил даже собственную гордость? Меня уколол стыд за то, что мы проехали мимо, унизив ривлара вместо того, чтобы действительно помочь. И я осторожно позвала Босса:
- Слушай, тебе не кажется, что нам следовало спросить, не нужна ли ему помощь? Может, вернемся, найдем его?
- Я что, похож на добряка Клевена? – огрызнулся он.
- Кто такой добряк Клевен? – опешила я.
- Это такой мифический персонаж, – охотно откликнулась Тилли. - Он ходит по дорогам и бескорыстно помогает всем, кто нуждается в помощи. Он очень добрый и никогда не бросает в беде, но, к сожалению, он – лишь легенда.
Я хмыкнула и покосилась на атирия. Да, не слишком-то похож на добряка. Но все же… мне показалось, или он и впрямь чувствует себя неуютно от того, что не помог несчастному ривлару? Нет, наверное, все же показалось, едва ли душевное равновесие атирия способен пошатнуть такой незначительный эпизод.
Несмотря на проявленную Боссом щедрость, другие нищие к нам не цеплялись. Видимо, чуяли дурное настроение атирия. И до Лиарисса мы добрались без задержек и приключений.
Увидев впереди город, я обрадовалась. Наконец-то я обзаведусь всем необходимым, да и перспектива провести ночь в настоящей постели меня весьма обрадовала.
- Мы остановимся в городе? – с надеждой поинтересовалась я.
- Нет, - обломал меня атирий. - Заглянем на рынок и поедем дальше.
Я расстроилась, мысленно прощаясь с ванной и теплой уютной постелькой. Но после короткого молчания Босс вдруг добавил:
- Остановимся в инсе по дороге из города.
В этот момент я готова была его расцеловать, и остановила меня только угроза страшной и немедленной расправы, если я нарушу его распоряжение к нему не прикасаться. Но настроение все равно поползло вверх, и на приближающийся город я смотрела уже с интересом.
Он оказался совсем небольшим, обнесенным высокой стеной, напомнив мне, в каком дремучем средневековье я очутилась. За вход брали плату, и я не стала заморачиваться, гадая, откуда у привратников сдача со златена. Мне понравились улицы Лиарисса, по которым мы ехали: довольно широкие, мощеные каменной плиткой, и неожиданно чистые, они напоминали цивилизованные проспекты городов моего родного мира. Дома – двух-трехэтажные, в основном тоже каменные, с яркими цветными крышами, окнами, заставленными цветами, балкончиками, увитыми плющом – довольно мило и уютно. А еще толпы народа, по сравнению с которыми тракт показался бы вымершим, множество маленьких магазинчиков и таверен вдоль улиц. И, разумеется, рынок, куда меня привел Босс.
При виде представленного здесь разнообразия товаров у меня разбежались глаза. Хотелось всего и сразу, даже того, в чем я совершенно не нуждалась. И по совершенно смешным ценам! Никогда не подозревала в себе шопоголика, да и откуда бы, если у меня никогда не бывало лишних денег, чтобы пойти и потратить на что-то красивое и ненужное? Впрочем, здесь возможности развернуться у меня тоже не было, платы оставались у атирия, а его неприязненный взгляд отбивал всякую охоту покупать что-то милое и непрактичное. И все же после пары часов прогулки по рынку я стала счастливой обладательницей всего столь мне необходимого – от нижнего белья до питательных кремов, точнее, местных их аналогов. Босс не жадничал, спокойно оплачивая мои столь нужные покупки, и даже закрыл глаза на парочку сувениров, которые я себе позволила. В результате мой небольшой рюкзак оказался набит доверху, а я наконец почувствовала себя человеком.