Я сбросила в телегу рюкзак.
- Прыгай! – в голосе Тилли звенела паника.
На миг мне стало ее жаль. Мне тяжело и страшно, но я хоть что-то делаю, и мое спасение зависит целиком от меня. А ей остается только ждать и надеяться, что все обойдется. И все же умница какая – сразу сообразила, чем может помочь.
Огонь подобрался уже совсем близко, а я никак не могла сообразить, как перетащить бессознательного атирия через окно. Он в отключке и не сможет контролировать падение, а я не хочу навредить ему – иначе зачем вообще заморачиваться? К несчастью, времени на раздумья у меня не осталось, дым туманил сознание, а огонь так и тянулся к разбитому окну. Не буду говорить, чего мне стоило, взобравшись на окно, подтащить к себе Босса. А вот дальше – ступор. У меня недостаточно сил, чтобы вытянуть его из окна, да и упора у меня нет, сама едва не падаю, и держать неподвижное тело все труднее: атирий так и норовит выскользнуть из моих не слишком сильных рук. Я подтянула Босса поближе и покачнулась, едва успев ухватиться за раму, чтобы не упасть. В руку впились осколки стекла, от неожиданной боли я все-таки потеряла равновесие и вывалилась из окна. Инстинктивно я вцепилась в атирия и повисла между вторым и первым этажами.
Я не могла отпустить Босса, потому что иначе он завалится обратно в объятую огнем комнату, и вытащить его уже не удастся. Мы повисли в хрупком равновесии. Моего веса не хватило, чтобы утянуть атирия за собой, а он не давал мне свалиться вниз. То еще положеньице. Огонь подступает, да еще липкая из-за выступившей из порезов крови рука начинает скользить по чужой коже. Так что времени на раздумья, что делать, совершенно нет. Поэтому я сделала первое, что пришло мне в голову.
Покрепче вцепившись в Босса, я уперлась ногами в стену, создавая себе дополнительную точку опоры. И оттолкнулась от стены, рванув атирия на себя. Что-то негромко треснуло, и я еще успела подумать, что это порвалась его рубаха, зацепившись за осколки. А затем – ощущение короткого полета и резкий удар, выбивший из меня дух.
К моему глубокому сожалению, сена в телеге оказалось недостаточно много, чтобы толком смягчить удар. Так что мне повезло, что падала я не прямиком из окна, а из висячего положения. И атирию повезло, потому что его падение смягчила я. А когда я малость оклемалась, то почувствовала биение сердца лежащего на мне атирия. Жив все-таки! Я почему-то обрадовалась. Значит, не зря старалась и мучилась.
Вот только, спроси кто меня, почему я решила его спасти, я бы не смогла ответить. За короткое наше знакомство я успела возненавидеть атирия, он отвратительно со мной обошелся в первый же день, да и после ничего, кроме презрения, удушения и игнорирования, я от него не видела. И его гибель была бы мне только на руку. Да ведь у меня никакой уверенности, что еще есть кого спасать, не имелось, а все равно не смогла бросить его там, в пожаре. Быть может, потому, что он все-таки спас нас от фетхов. И без особых возражений обеспечил меня всем необходимым. И организовал для меня ванну, хотя, увы, эффект от нее оказался недолговечным: бегство из пожара свело на нет все мое купание. И помог тому ривлару, показав себя с лучшей стороны. Может, именно поэтому я и вытащила его из огня. Хотя стоит быть честной – не притормози меня Тилли, я бы выпрыгнула из окна, даже не думая о Боссе. Ведь я сочла его погибшим. А за то время, которое дала мне римия, я в этом успела усомниться. И после закравшихся сомнений – даже если бы он не сделал ничего хорошего, я бы все равно не оставила его там. Просто потом не смогла бы жить с мыслью, что позволила погибнуть тому, кого могла бы спасти.
С трудом спихнув с себя живого, но бессознательного атирия, я выдохнула и, сев, наконец, огляделась. Телега во весь опор мчалась среди деревьев, впряженный в нее Юмм бежал легко и без усилий, подгоняемый и направляемый малышкой римией. Я убедилась, что рюкзак на месте, и совсем успокоилась.
- Тилли! – позвала я. - Куда мы так торопимся?