- Я очень плохо разбираюсь в вашем атирионском волшебстве, - невольно улыбнулась я. - Я здесь всего несколько дней, так что будь снисходительна. А в нашем мире, хотя волшебства нет, но существует много всяких… э… легенд о нем. Большая часть которых наверняка не слишком правдоподобна.
- Не понимаю я, как можно жить совсем без волшебства, - призналась римия отчего-то расстроенно.
- Можно, поверь мне.
Подув на пальцы в попытке хоть чуть-чуть согреться, я аккуратно чиркнула спичкой и поднесла крохотный огонек к растопке. Маленькое пламя словно бы испуганно лизнуло сухой мох, отпрянуло на мгновение, а затем осмелело, спрыгнуло с кончика спички и пробежало по сухим иголочкам, жадно обгладывая щедрое подношение. Добралось до сухой травы, разгорелось – и вскоре веселый огонек заплясал на ветках заботливо приготовленного для него хвороста. С гордостью я смотрела на маленький костерок. С одной спички! Не утратила навыков, ай да я!
- Как это ты сделала? – восхищенно уставилась на меня Тилли. - Это что, волшебство какое-то?
Огонек, родившийся на кончике спички от простого «чирк», потряс ее до глубины души. Я хмыкнула, представив ее реакцию на обычную зажигалку, и пояснила:
-Нет, простые спички. У нас они используются, чтобы разжигать огонь. А что, в Атирионе такого нет?
- У нас для этого используют огниво, - зачарованно глядя на костерок, откликнулась Тилли.
Мы придвинулись поближе к огню, я протянула к костру руки, наслаждаясь его теплом и чувствуя, как отогреваются озябшие пальчики. Пусть Босс говорит что угодно, но огонь – это прекрасно. Не в таких количествах, как накануне, конечно, но отказывать себе в удовольствии из-за первобытного страха – нет, увольте. Эх, еще бы картошечки сюда, или шашлычку! Нирс, конечно, штука вкусная, но уже несколько приелся. Нет, я достаточно неприхотлива в еде, чтобы и дальше продолжать питаться одним этим овощехлебом, но слегка разнообразить рацион бы точно не отказалась. Я вспомнила кашу, поданную на ужин в злополучном инсе и вздохнула. Может, здесь в принципе мяса не едят? Вот вам и повод стать вегетарианкой. Без соблазнов в виде мясных деликатесов с этим справлюсь даже я.
К счастью, мучиться этим вопросом никакой необходимости не было, и я прямо поинтересовалась у Тилли о гастрономических предпочтениях жителей Атириона. И даже немного разочаровалась, узнав, что мясо здесь употребляют за милую душу, просто обычно по праздникам и в семьях побогаче. Разговор плавно перешел на атирионские праздники – меня интересовало, есть ли здесь что-то вроде государственных празднований, и что лежит в их основе в условиях отсутствия религии. Оказалось, атирийцы вовсе не против всенародных гуляний, празднуют начало нового года, который у них приходится на весеннее равноденствие, отмечают начало посевной и конец страды, гуляют на летнем и зимнем солнцестояниях, провожают солнце на осеннем равноденствии и справляют памятные даты. Как общественные, так и личные.
В общем, все как у людей.
Каким бы ни был интересным наш разговор, меня начало тянуть в сон. Но прежде следовало позаботиться о грелках, потому что костер оставался слишком маленьким, чтобы согревать нас всю ночь. Самый простой способ – вскипятить воду и разлить по бутылкам, чтобы обложиться ими и греться до утра – увы, отпадал: у меня нет ни котелка, ни бутылок. Тилли подала неплохую идею – раскалить на костре камни и завернуть их в одежду, чтобы потихоньку грели. Мне не приходилось делать такого на практике, но на фоне перспективы замерзнуть и заболеть идея показалась мне здравой. Поэтому, быстренько натаскав несколько крупных булыжников, мы запихнули их в костер, давая им время напитаться теплом прежде, чем мы потушим огонь. Позволить костру гореть до утра я никак не могла, опасаясь гнева Босса. А утром, даже если он почувствует запах дыма, злиться будет уже поздно.
Мне казалось, я продумала все, чтобы никому не причинить неудобств. Но всего предусмотреть невозможно, увы.
От сильнейшего удара в многострадальную мою спину я улетела вперед, пропахав носом прибрежный песок, и только чудом не упала в воду. На миг у меня перехватило дыхание, в глазах вскипели слезы от резкой и неожиданной боли, я услышала испуганный вскрик Тилли и с трудом приподнялась, оборачиваясь.
Воспоминание о зрелище, представшем моим глазам, до сих пор вызывает у меня дрожь.
Атирий с лицом, до неузнаваемости искаженным злобой и яростью, ногами вбивал огонь в землю. Он казался безумным в этот момент, я просто не узнавала в нем обычно пусть мрачного, но невозмутимого Босса. Он внушал страх, и я замерла, боясь пошевелиться, чтобы не привлечь внимание этого поистине демонического существа.