- Это так, - согласилась она. - Господин атирий признался, что огонь порождает в нем приступы неконтролируемой ярости, и в тот момент он собой не владел.
- Вы что, говорили?!
Почему-то сама эта мысль меня потрясла. Моя малышка римия в мое отсутствие разговаривает с ненавистным мне атирием? Да как так то! Да о чем они вообще могут говорить!
- Мне было очень страшно. И я очень себя винила, - вздохнула Тилли. - Господин атирий сказал то же, что и ты – у меня шансов никаких не было его остановить. Но меня он все равно прогнал, когда выхаживал тебя.
Я мрачно уставилась в спину атирия. Наверняка, чтобы не осталось свидетелей его позора. Спасение человека явно не входило в число дел, которыми атирий стал бы гордиться. Даже с учетом того, что вызвало необходимость меня спасать.
Нет, я не буду его бояться. Я ведь всегда знала, как легко могу пострадать из-за него. И не стоило даже рассчитывать, что его отношение смягчится только потому, что я вытащила его из пожара. Хотя, возможно, именно поэтому он передумал и вернулся, чтобы залечить мои раны. И теперь точно не чувствует себя обязанным мне.
Кого я обманываю. Как будто он что-то подобное вообще чувствовал!
Весь остаток дня мы молчали. Тилли выглядела слишком подавленной, чтобы поддерживать непринужденный разговор, Босс словоохотливостью никогда и так не отличался, а я пыталась смириться с мыслью, что совсем никак не могу себя защитить. Если раньше я еще тешила себя иллюзией, что могу не бояться атирия, что достаточно не выказывать страха, чтобы не провоцировать его – то теперь осознала, что совершенно беззащитна. И дерзость, и послушание ведут к одинаковому результату. Я умру, как только надоем атирию, и при таком обращении смерть покажется мне избавлением.
И, если я хочу освободиться, остаться живой и здоровой, то надо не злиться на атирия, не лелеять ненависть и смертную обиду, а попытаться как-то наладить с ним отношения. Однажды я уже думала о том, что нам следует поговорить серьезно, как взрослым здравомыслящим людям, но испугалась начать разговор. И вот к чему это привело. Хватит трусить. В конце концов, если парень увидит во мне равную себе личность, а не покорную игрушку, может, он перестанет прибегать к своим варварским методам. А для этого следует смирить собственную неприязнь, взять себя в руки и для начала разговорить Босса. Чем я и решила заняться на привале.
В отличие от предыдущего дня, атирий свернул на ночлег довольно рано. И снова остановился у озера – но на этот раз не такого крохотного водоема, как накануне. Полноценное широкое озеро, ради которого деревья расступились, и я, наконец, убедилась, что в Атирионе встречаются и другие пейзажи, кроме лесных. Глядя на поверхность озера, выглядевшего бескрайним, я вдруг вспомнила, что всегда мечтала о море. И сегодня выдался теплый день, в конце которого будет так приятно окунуться в воду и немного поплавать. Не ванна, конечно, но в конце концов, я ведь в Атирионе очутилась именно из-за желания искупаться.
И, соблазнившись водичкой, я отложила намеченное важное дело – с определенной долей облегчения.
- Так, я пошла, - объявила я, доставая из рюкзака купальник.
- Куда? – дернулся атирий, знатно меня удивив.
Мое объявление предназначалось исключительно для Тилли, чтобы малышка меня не потеряла. Я совсем не ожидала, что Босс вообще обратит внимание на мои слова. И подавила желание гордо промолчать, чуть настороженно ответив:
- Купаться.
Я поймала себя на том, что невольно отступаю мелким шагом, чтобы оказаться подальше от атирия, и заставила себя остановиться.
- А ты не замерзнешь? – всполошилась Тилли. - Вечереет, скоро станет прохладно.
- Я управлюсь до захода солнца, - улыбнулась я как можно более беззаботно и смело посмотрела на атирия: - Надеюсь, тебе не придет в голову подглядывать?
Я решила реабилитироваться в собственных глазах и доказать себе, что не боюсь этого типа. Ответа я не ждала, а потому невольно отступила еще на шажок, когда Босс равнодушно уточнил:
- За твоим купанием?
- Пообещай, что не будешь этого делать, - требовательно произнесла я, на всякий случай отступив еще на шаг.
Босс не любил общаться со мной, особенно не по делу, поэтому я не могла позволить себе упустить такой шанс продолжить ни к чему не обязывающий разговор. Он должен привыкнуть говорить со мной, причем говорить, как с равной, иначе мне не выжить. Я не собиралась злить его, но атирий должен уяснить – ему не удалось сломить меня.