Зато расслышала странный перестук, в котором наконец узнала цокот копыт. А затем на дороге показался одинокий всадник.
Как и мои пленители, всадник напрочь игнорировал погоду и в середине жаркого солнечного дня щеголял в плаще с капюшоном, укутанный в него с головы до пят. А вот конь оказался роскошный – рослый статный тонконогий красавец с золотисто-рыжей шкурой и белоснежной гривой. Даже в своей весьма плачевной ситуации я не могла не восхититься лошадью. Но быстро сообразила – всадник и его роскошный конь ведь и есть работа моих пленителей! Кучка бандитов, грабящих одиноких прохожих. И они вооружены, сидят в засаде, да их просто больше! Незнакомцу с ними не справиться.
Я замычала, пытаясь вырваться из захвата, чтобы предупредить всадника. Его появление стало моим личным разочарованием – он ничем не смог бы мне помочь. В одиночку с бандитами не повоюешь. А вот я могла попытаться предупредить его об опасности, верхом он бы легко сбежал. А после, быть может, пожелал бы вернуться с подкреплением. И я даже допустила ничтожную вероятность, что для меня бы не было поздно. Впрочем, о себе я особо не думала.
Наплевав на брезгливость, я со всей силы укусила ладонь, сжимающую мне рот. Охнув от неожиданной боли, бандит на миг отстранился, давая мне необходимое пространство, и я завопила:
- Здесь засада!
Боль от удара по почкам оборвала мой крик, но дело сделано.
Всадник резко остановил своего роскошного коня и одним быстрым ловким движением спешился.
Я, с трудом отдышавшись, смотрела на это круглыми глазами, не веря, что незнакомец сам идет в руки бандитов. А он именно это и делал. Оставив коня стоять посередь дороги, стремительным шагом он шел вперед, навстречу опасности.
Видимо, сочтя, что скрываться больше нет смысла, бандит, который встретился мне первым, выбрался на дорогу, обнажив меч, до этого момента хранившийся в ножнах.
- А ну, стой, - грубо велел он, направив острие меча на закутанного в плащ чужака.
Тот замер, будто подчиняясь приказу.
Хмурый бандит смотрел настороженно, не понимая причин столь самоуверенного поведения. Однако покладистость всадника его успокоила, он хмыкнул, явно расслабился – и последующее случилось так быстро, что я не сразу осознала, а что, собственно, происходит.
Фигура незнакомца будто смазалась, в его руках сверкнула темная молния, и в следующее мгновение бандит беззвучно упал на дорогу. А еще миг спустя я поняла, что его голова катится по земле, отделенная от тела.
Меня сковал ужас, настолько плотный, что я буквально оцепенела. И потому не видела, как напали на путника остальные бандиты – лишь для того, чтобы разделить участь первого. Я не заметила, в какой момент оказалась свободна, и до сих пор понятия не имею, какова судьба человека, державшего меня. Впрочем, никто не ушел живым.
Я слышала крики и выкрики, среди которых преобладало уже слышанное мной слово. Атирий. И в голосах бандитов звучал неприкрытый ужас. А затем наступила тишина, и усилием воли я сбросила с себя оцепенение. Потому что неведомый атирий – что бы это ни значило – собирался продолжить путь, а я не хотела остаться в одиночестве среди трупов, тем более, что впереди могли оказаться и другие подобные бандиты. Уж лучше добираться до ближайшего поселения в сопровождении человека, способного защитить себя, а значит, и своих спутников.
Я была напугана и порядком дезориентирована. Толком не разобравшись, что произошло с окружающим миром во время моего полуобморочного состояния, я оказалась в плену людей, чьи недвусмысленные намерения угрожали моей жизни и не только, а после стала свидетелем жестокой над ними расправы. Тот еще стресс для моей нежной и не привыкшей к таким нагрузкам психики. И в ключе всего этого незнакомец в плаще стал казаться мне островком безопасности в подступающем со всех сторон безумии.
Позднее подобное впечатление я списала на шоковое свое состояние. Какую вообще безопасность я надеялась найти у того, кто недрогнувшей рукой отнял жизнь у десятка человек? Да, они были разбойниками, но все равно заслуживали суда и справедливого наказания. Но в тот момент я меньше всего думала, что обращаюсь за помощью к хладнокровному убийце.
Подняв руки повыше, чтобы незнакомец убедился, что я безоружна, я окликнула его, уже успевшего отойти к своему коню: