Увы, в этом лагере Рун - не единственный мужчина. И других желающих пример вожака отнюдь не образумил. В чем меня убедили скабрезные ухмылки и шепотки в стиле «горячая штучка». Но Рун веселого настроя сотоварищей не разделял. Едва отдышавшись, он просипел злобно:
- Ах ты тварь! Подстилка атирийская! Как нелюдя обслуживать… а людям, значит, нет! Давайте, парни, покажите ей…
Мне стало страшно. Вот до этого момента – не боялась, уверенная, что это все не взаправду, что со мной ничего подобного произойти просто не может. А вот сейчас вдруг осознала – все происходит на самом деле. Я одна, в окружении мужиков, настроенных крайне агрессивно, и не могу рассчитывать ни на чью помощь. И они могут сделать со мной все, что пожелают. Как же я ненавижу собственную слабость!
Разбойники восприняли призыв своего главаря буквально и набросились на меня.
Я брыкалась, лягалась и сопротивлялась изо всех своих скромных сил. Но куда мне, в одиночку, со связанными руками, против них всех. И в конце концов я оказалась распятой на земле, удерживаемая мужскими руками. К моей чести следует сказать, что держали они меня аж втроем. Но в таком положении ни о каком сопротивлении речи уже не шло.
Они сочли, что теперь могут творить свое мерзкое дело… но не тут-то было.
На меня взгромоздился тяжелый, грязный и воняющий мужик, потянулся к моим джинсам и застыл в напряженных раздумьях. Какой бы испуганной и беспомощной я себя не чувствовала, однако не могла не порадоваться такому недоумению. Да, похоже, бандиты привыкли к девицам в платьях и юбках, которые задрал – и вся недолга. А тут – даже не в брюках, разобраться с которыми тоже не проблема. Джинсы на молнии мужик явно видел впервые. И потому тупо смотрел, не зная, как их с меня снять.
На мое счастье, замки подобного типа в Атирионе совершенно не распространены. А значит, на какое-то время я в безопасности – пока они не разберутся с молнией.
- Ну, чего застыл? – недовольно поинтересовался тот, кто удерживал меня за плечи.
- А… я чет не понял, как ее раздеть?
Несмотря на всю драматичность происходящего, на лице разбойника отражалось такое искреннее недоумение, что я не удержалась от нервного смешка. Мне явно грозила истерика.
- Да чего тут думать, режь штаны, да вся недолга, - посоветовал кто-то.
Нашлись советчики! Чтоб их…
- Но тогда атирий догадается! – пригрозила я, хватаясь за соломинку.
- Да ему все равно будет, - ухмыльнулся насильник.
Он извлек из-за пояса нож, приготовившись испортить единственные на весь Атирион джинсы. Я жалобно всхлипнула, понимая, что сопротивление бесполезно. Мне так отчаянно захотелось исчезнуть, вернуться домой, в мой безопасный родной мир, где со мной никогда не случилось бы ничего подобного. Не в силах больше смотреть, я крепко зажмурилась. И широко распахнула глаза, услышав знакомый голос.
- На твоем месте я бы не был так в этом уверен, - полный гнева, но такой красивый голос атирия прогремел над лагерем разбойников, заставив всех замереть в ужасе.
Ему вторило сердитое ржание Юмма, который в один прыжок одолел окружавший лагерь огонь и замер возле меня.
Я разревелась при виде этой парочки, не в силах поверить, что они появились, чтобы меня спасти.
Насильников от меня будто ветром сдуло. Почувствовав себя, наконец, на свободе, я с горем пополам села, что оказалось совсем непросто, учитывая, что мои руки оставались связанными, а саму меня душили рыдания – страха и облегчения.
И все это – в полной тишине, которой встретили разбойники появление атирия.
Босс не пытался мне помочь, но я и не собиралась этого требовать. Он пришел, он спас меня от насилия – и это куда больше того, на что я могла рассчитывать. Приняв более-менее устойчивую позу, я посмотрела на него – и вздрогнула. Мне стало действительно страшно. В таком гневе я его еще не видела. В бешенстве – да, но в гневе… Чистая ярость пылала в его глазах, и она не предвещала ничего хорошего тем, кто покусился на его собственность.