Всякий скептик должен умолкнуть перед чудом длительного существования этого странного народа, преодолевшего века, неся на своих плечах груз великой веры и пробиваясь вперед под воздействием силы постоянного и непреодолимого импульса. Речь, которую мы слышим сегодня в синагогах Чикаго и Мельбурна, раздавалась две тысячи лет назад на улицах Рима, а еще раньше — во дворцах Вавилона и в лавках Тира, Сидона, Гэда, Пальмиры и Ниневии. Сколько народов сгинуло, сколько языков прекратило свое существование, сколько пышных цивилизаций лежит в руинах, сколько храмов, башен, городов было повержено во прах с тех пор, как возвышенное неистовство монотеизма впервые охватило этот выдающийся народ! Все родственные им кочевые племена более не существуют; земля обетованная в руках чужаков, но иудаизм с его результатом, христианством, находится во владении всего мира, и продолжающаяся жизнь одного народа — бедного, незаметного и несчастного — протягивает впечатляющий мост над пропастью между «Птах-хотеп» и 19 веком.
Если Дух, выражением которого является вселенная, а звезды — незначительные молекулы его строения, сможет однажды нарушить законы материи и воплотиться в деяниях людей, не будет ли он сохранен от действия времени в наиболее высоком продукте цивилизации погибшей Атлантиды — вере в одного, единого Бога, отца всей жизни и всех моральных обязанностей?
Глава 7
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЛАТИНСКОГО АЛФАВИТА
Одним из наиболее чудесных изобретений человечества на пути к прогрессу был фонетический алфавит, или система знаков, обозначающих звуки человеческой речи. Без этого изобретения наша современная цивилизация едва ли была бы возможна.
Происхождение нашего европейского алфавита еще не установлено; мы прослеживаем его от народа к народу, от изменения к изменению, пока не доходим до Египта и архаичных форм у финикийцев, евреев и кушитов, но то, что было раньше, остается для нас загадкой.
Египтяне не считали иероглифическую систему письма своим изобретением, а говорили о ней как о «языке богов»{213}. «Богами» без сомнения были их высокоразвитые предки — народ Атлантиды — которые, как мы увидим позднее, стали богами для многих народов Средиземноморья.
«Финикийцы утверждали, что способ письма был изобретен Тааутусом или Таутом, «которого египтяне называли Тот», египтяне говорили, что это изобретение Тота, по-другому, «первого Гермеса». Таким образом, мы ясно видим, что и финикийцы, и египтяне относили это изобретение к периоду более древнему, чем их независимое друг от друга с политической точки зрения существование и к более древнему народу, от которого они его и унаследовали»{214}.
Упомянутый здесь «первый Гермес» (позднее римляне будут называть его Меркурием) был сыном Зевса и Майи, дочери Атласа. Это та самая Майя, которую аббат Б. де Бурбо идентифицировал с народом майя Центральной Америки.
Уильям Драммонд в «Источниках» писал:
«Представляется, что нет другой возможности объяснить ни раннее использование букв у такого большого количества разных народов, ни сходства между некоторыми графическими системами этих народов, как предположить, что иероглифическое письмо, если мне будет позволен этот термин, использовалось среди сабеистов в первые века после потопа, когда сабеизм (поклонение планетам) был религией почти во всех странах».
Генри Роулинсон писал:
«Аналогия между первоосновами науки письма в Халдее и ее развитием в Египте столь велика, что мы без колебаний можем отнести изобретение алфавита к периоду до того, как хамитская раса раскололась и разделилась».
Сложно поверить, что подобная экстраординарная система записи звуков могла быть изобретением некоего одного человека или даже одного века. Как и все другие наши приобретения, она должна была возникнуть в результате медленного роста и развития на протяжении веков, шаг за шагом поднимаясь от письма с помощью картинок, через промежуточное состояние, как в Китае, где каждое слово или вещь были представлены отдельным знаком. Тот факт, что такой древний и просвещенный народ, как китайцы, так и не развили фонетический алфавит, дает нам некоторое представление о величии народа, который изобрел его, и о периоде времени, который им потребовался для этого.