Научная группа запротоколировала весь собранный ею материал: опросы свидетелей, результаты проверок, увеличенные фотографии челюсти австралоантропа и т. д. Эти-то материалы и составили досье для журналистов.
Выяснять, какими мотивами руководствовался Маккензи, затевая свой грандиозный обман,— заявил Шмелев,— не входит в компетенцию научной группы. Ее задача заключалась в том, чтобы проверить сделанное в Пилтдоуне открытие. Она эту задачу выполнила.
Однако научная группа не может не отметить беспочвенность широкой рекламы в газетах о том, что находка австралоантропа подтверждает гипотезу расхождения материков, гипотезу о том, что Австралия некогда соединялась с Азией.
Если поверить этой гипотезе, логично было бы предположить, что золотоносные пласты, находящиеся в Мадрасе, продолжаются в районе Пилтдоуна. В этом случае обширные земли в этой части Австралии приобретают значительную ценность и могут быть проданы по цене, в десять раз превышающей их фактическую стоимость.
— Разрешите, господа,— сказал в заключение Шмелев,— закончить мое выступление, высказав вам единодушное мнение нашей научной группы. Мы выражаем категорический протест против столь бесстыдного поругания науки, когда она приносится в жертву корыстным интересам бизнеса и стяжательства, когда беззастенчивые шарлатаны, пролезшие в науку благодаря своим миллионам, используют ее ради наживы новых миллионов.
Мы сожалеем, что в наше время возможны подобные факты, и надеемся, что научные круги во всех странах сделают соответствующие выводы и закроют доступ в свою среду тем, кто недостоин носить высокое звание ученого.
Только если ученые всей земли объединятся в своем стремлении трудиться на благо человечества, наука сможет выполнить свои благородные цели!
Вот, брат Андрейка! Михаил Михайлович говорил почти час, и весь этот час зал напоминал немую сцену из «Ревизора». Все журналисты слушали, раскрыв рты, даже забывая записывать. Маккензи словно окаменел. Даусон, казалось, вот-вот отдаст богу душу...
Когда Шмелев кончил говорить, началось что-то невообразимое. Репортеры бросились к телефонам. Маккензи, красный как рак, подскочил к Даусону и... с криком «обманщик» влепил ему пощечину, потом подбежал к Михаилу Михайловичу, пытаясь оправдываться, но тот повернулся к нему спиной и вышел. Вудварду сделалось плохо — прибежали врачи. Описать невозможно!.,
На пресс-конференции журналистам некогда было задавать вопросы, они спешили скорее передать сенсацию в свои газеты. Зато теперь они бегают за учеными по пятам, осаждают отель, обрывают телефон.
Большинство австралийских газет обвиняет во всем Даусона. Маккензи привлек его к суду за злоупотребление доверием. Даусона в тот же вечер арестовали, но кто-то (неизвестно кто!) внес за него огромный залог, под который его выпустили.
Маккензи, как он сообщил журналистам, очень сожалеет о заблуждении, в которое впали члены группы, обвинив его в неблаговидных поступках, и надеется, что оно скоро рассеется. Однако, к великому сожалению, срочные дела призывают его в Мексику. И он тут же исчез. Причем, как уже выяснили дотошные репортеры, в Мексику он не прилетел.
Вудвард лежит в тяжелом состоянии. Общая тенденция здешних газет — замять скандал.
Мне, честно говоря, все это порядком надоело. Все же нервы в напряжении. Нас кое-какие газеты поливают помоями и даже видят во всем этом деле «происки Москвы».
Левер летит с нами завтра. Он вместе со Шмелевым сделает в Женеве отчет об экспедиции. А Холмер улетел сегодня к себе в США. Он мрачный, у него какие-то неприятности в университете, газеты что-то пишут о нем плохое. Не знаю, в чем дело, он не рассказывал. Перед отъездом, правда, зашел проститься. Человек он сухой, но тут растрогался. Пожал Михаилу Михайловичу руку и сказал:
— Прощайте, Шмелев, и спасибо вам.
— За что ж «спасибо», Холмер? И почему «прощайте»? Мы еще увидимся с вами.
— Посмотрим,— пробормотал Холмер,— может быть, меня и не пошлют больше никуда. Все бывает. А спасибо вам за то, что помогли кое в чем разобраться. Если б ученые всей земли были такими, как вы, Шмелев, было бы неплохо. Да, неплохо...
Еще раз пожал нам всем руки и ушел.