— Господин? — спросил Корбан Ксархос. Какое-то время инквизитор и чародей всматривались друг другу в глаза. Все вокруг наполняли глухие крики Идолопоклонницы. Ариман перевел взгляд с опустошенного лица Чевака на своего ученика.
— Я завладел руническими кодами, — спокойно, с чувством триумфа ответил Ариман.
— Значит, Паутина наша, — сказал Ксархос.
— Облачайся в боевой доспех, ученик мой, — повелел Ариман, поднявшись над побежденным Чеваком и возложив огромную когтистую руку на плечо Ксархоса. — Пусть наши войска готовятся к вторжению сквозь измерения.
— Эльдары будут сопротивляться, — лицо Ксархоса приобрело бледные черты чужака-провидца.
— Ксеносы попытаются… Пусть Мордант Гекс завершит ритуал. Я скоро прибуду с руническими кодами, — Ариман оглянулся на инквизитора, все еще лежащего на разбитом алтаре. — И местоположением Черной Библиотеки.
Корбан Ксархос вышел из комнаты, призывая своих измученных слуг принести доспехи. В помещении снова повисла тишина.
— Прости, инквизитор. Мне нужно все…
Сила выплеснулась из Азека Аримана, как из переполненного канала, размывая берега, вырывается вода. Энергия варпа ударила из его ладоней, захлестнула обмякшее тело Чевака и сдавила его. Плечи инквизитора оторвались от холодной каменной поверхности. Его тело перевернулось, взлетело в воздух, увлекаемое варп-потоками, и оказалось в руках чародея. Удерживая сломленную жертву за лохмотья и грудки, Ариман поднял его к хрустальному острию пирамиды. Его лазурное лицо исказилось, как лик разгневанного бога, превратившись в сплошные глаза, клыки и ярость. Психическая ударная волна врезалась в разум Чевака и с жадной настойчивостью хлынула сквозь воспоминания, надежды и страхи, в самые глубины его существа. Черная Библиотека Хаоса пряталась посреди бури, забивалась в трещины сознания, жаждала остаться непознанной. Разум инквизитора превратился в ментальную пустошь, по которой рыскал охотящийся за знанием Ариман.
И тут волшебнику показалось, что он что-то увидел. Его сознание пролистывало воспоминания инквизитора, но глаза при этом смотрели в космическую пустоту наверху. Там, в кристаллическом пирамидальном потолке панкратитафа, Ариман разглядел фальшь, иллюзию. Наверху не было неба. По едва заметной дрожи звездного света и движениям туманностей, словно щупальца, тянущихся из Ока, лорд Хаоса догадался, что смотрит на ложные небеса, на технологический маскарад, слишком сложный для человеческого мастерства. Над «Невозможной крепостью» завис корабль чужаков, скрытый неким устройством-имитатором. Кто-то высадился на боевую баржу Тысячи Сынов.
Азек Ариман попытался заглянуть в свое будущее, но прежде чем он успел это сделать, к нему уже пришло настоящее. Колдун бросил практически лишившегося сознания Чевака к своим ногам и позвал слуг с доспехами и оружием. Но нарушители оказались быстрее.
Из ниоткуда возникла женщина-арлекин в полумаске, которую Чевак и Клют когда-то встретили в святилище Каэла Менша на Дарктуре. Сверкнув клинками и шипом в кулаке, она бросилась на чародея, как смертоносный арахнид. При виде воина-поэта Ариман равнодушно улыбнулся. На небесно-синем лице не отразилось и следа тревоги. В проходе в задней части панкратитафа появился раб с ввалившимися глазами, несущий древний Черный Посох чародея. Сузив глаза, Ариман призвал свое психосиловое оружие. Вырвавшись из хватки раба, посох превратился в длинный шип с набалдашником в виде рогатого черепа и, словно гигантская стрела, понесся к колдуну, метя в спину размытому цветовому пятну — приближающемуся арлекину. Когда острие приблизилось к ней, эльдарка выгнулась, прыгнула и крутанулась в воздухе, прижав колени к груди и выставив оружие, будто стабилизаторы. Черный Посох пролетел под ней, она приземлилась и ринулась вслед призванному оружию.
Как только посох оказался в руках своего хозяина, женщина-арлекин бросилась на Аримана с такой скоростью, что клинки и кулачный шип размылись в сплошную полосу. Полетели сверхъестественные искры — эльдарское оружие столкнулось с Черным Посохом, которым Астартес умело парировал яростную атаку смертоносного чужака. Несмотря на напряжение битвы, сияющее лазурью лицо чародея сохраняло хладнокровное выражение. Он ударил противника в полумаску концом Черного Посоха и повернул к ней рогатый череп, держа посох, как огнестрельное оружие, и извергая через него разряды энергии имматериума. Уворачиваясь, эльдарка прыгала и приземлялась на кончики пальцев, как кошка, и хотя гибельные молнии били почти в упор, ни одна так и не нашла свою цель.