— Отец у себя? — только и спросил я, стоило нам столкнуться взглядами.
— Да, молодой господин. Его лекарю даже пришлось заселиться в соседней комнате, так как у вашего отца случались частые приступы… — на этих словах он замолчал, встретившись взглядом со своим напарником. У того прямо читалось: ты чего бормочешь, идиот?
— Спасибо за вашу службу, — произнёс я, поворачиваясь. Удивление на лицах стражников было сложно передать.
Через пять минут я встретил того самого ветерана, начальника стражи.
— Молодой господин, я, Юрий Долгоруков к вашим услугам, — еще одна младшая ветвь Рода Рюрикович. Этого ветерана я хорошо помню по воспоминаниям Владимира, ведь с ним он проводил довольно много своего времени. Дядька хоть и кажется максимально серьезным и с хмурым лицом, но в душе очень добрый и чуткий. Не будь его, неизвестно, дожил бы мой потомок до того момента, как смог поступить в подготовительную школу. Стоило мне задуматься ненадолго, как пожилой воин уже оказался на коленях. — многое происходило в этом замке за эти годы, а я, как начальник стражи так ничего и не смог сделать. Мне было хорошо известно о многих деяниях Светланы Рюрикович…
— Не называй её больше так никогда. Она недостойна нашего Рода, и в ближайшее время будет вычеркнута из Родовых списков, — мне еле удалось сдержать гнев, но по лицу Юрия было понятно, что он хочет спросить. — не переживай, с отцом я в ближайшее время всё обсужу.
— Понял вас, молодой господин. Мне было многое известно, но помешать никак не мог. Даже допустил, что вашего отца постигла такая страшная болезнь, — на этих словах он еще ниже опустил голову, после чего продолжил. — мне нет прощения, я не смог уберечь наш Род от того, что сейчас с ним происходит…
— Встань, Юрий. Сейчас же, — он моментально последовал моему приказу, выпрямившись по стойке смирно. — это тебе кажется, что ты ничего не мог сделать, но я считаю по-другому. Многие стражники, слуги и даже тот телохранитель смотрели на тебя с максимальным уважением во взгляде. Не думаю, что ты просто закрывал на всё происходящее глаза, напрочь забыв о своих принципах и прочем. Скорее всего ты делал всё, чтобы облегчить участь обычных людей, всё то время, что меня не было. Мне не за что тебя наказывать, Юрий. Ты хорошо постарался, и я уверен, что сделаешь это снова. Спасибо тебе большое за твою службу.
Чуть ли не в пояс поклонился я этому ветерану. Он такого точно не ожидал и сразу ринулся меня поднимать, ведь это недостойно Аристократа моего уровня кланяться перед своими людьми. Достойно, если от чистого сердца и Аристократ сам это понимает. Иногда одной лишь такой благодарности, искренней и идущей от всего сердца достаточно, чтобы твой верный подданный почувствовал, что не зря служил тебе все эти годы.
— Молодой господин…
— У меня есть к тебе еще несколько заданий, если ты и дальше готов выполнять возложенную на твои плечи службу начальника стражи, — он с улыбкой на лице закивал, а я накидал ему в общих чертах то, что ему необходимо сделать в ближайшее время. Как только все указания были получены, он немедля покинул меня и ринулся их выполнять. Юли рядом не было, поэтому дальше я двинулся в одиночку, и остановился только у спальни отца. Постучав в дверь, я громко проговорил. — Отец, я вхожу.
Стражников не было снаружи, что меня очень сильно насторожило, но они оказались внутри. Стоило мне открыть дверь, как мне в бок и в шею уперлось острие алебард бдящих стражей в полном, закрытом с головы до ног обмундировании.
— Пусть войдет… — хрипло, с надрывом произнесли от кровати с большим черным балдахином. За ним еле просвечивалась фигура отца. Он выглядел в несколько раз меньше, чем в воспоминаниях. Одна кожа да кости и нездоровый, зеленоватый цвет лица.
— Отец… — отодвигать ткань я не спешил, и так чувствуя очень легкий и едва уловимый запах кружных цветов, чьё воздействие на организм ядовито. Тем более за кроватью, в одном из кресел сидел незнакомый мне человек. — кто вы?
— Лекарь, занимающийся лечением твоего отца, — он медленно встал и обошел балдахин. Выглядел он крайне обычно, но мне сразу стало неприятно от одного его присутствия. Натянутая, ненастоящая ухмылка и хитрые, бегающие в разные стороны глазки. — без меня, он бы уже давно…
— И чем же так болен мой отец, что его лечат кружными цветами? — на миг лицо лекаря поразило удивление, но быстро прошло. — отвечай!
— Вижу молодой господин хорошо разбирается в медицине? — он достал небольшой цветок, вышеупомянутый. — а значит знает, что случится с пациентом, постоянно его вдыхающим, не так ли?