ДОН ПЕЛАЙО Я больше не увижу донью Пруэз в этой жизни.
КОРОЛЬ Как, вы думаете, что она посмеет ослушаться совета, что Мы сами и вы вместе со мной даем ей, да еще переданного через Родриго?
ДОН ПЕЛАЙО Да, я так думаю, государь.
КОРОЛЬ Неужели это изгнание так притягательно для нее?
ДОН ПЕЛАЙО Изгнание, по крайней мере, удаляет ее от меня.
КОРОЛЬ Но и Родриго придется уехать!
ДОН ПЕЛАЙО Что поделаешь! Она нашла свою судьбу, и ее судьба нашла ее, Тот, кто изведал это хоть раз, не так легко откажется, Ведь здесь наше самое сокровенное желание сливается с Высшей волей.
СЦЕНА VIII
ДОН РОДРИГО, КАПИТАН НОЧЬ.
Корабль дона Родриго неподвижно застыл в открытом море. Одна из его мачт перерублена посредине.
ДОН РОДРИГО Лучше вести по песку колесницу, запряженную нековаными коровами, лучше перегонять стадо ослов под камнепадом с разрушенной горы,
Чем быть пассажиром этого дерьмового корыта и для передвижения на длину своей тени нуждаться в помощи четырех сторон света!
Лучше делать десять лье в день своими ногами,
Чем двигаться то зигзагом, то на ощупь, то уловками, то по вдохновению,
И, в конце концов, начинать вариться на месте, ожидая внезапного пробуждения заснувшего ангела!
КАПИТАН Монсеньор, сразу видно, что вы не моряк!
Для нашего брата удовольствие не в том, чтобы тупо идти с попутным ветром,
А в том, чтобы постараться перехитрить встречные ветры с помощью вспомогательного рулевого паруса.
И чтобы они, вопреки себе, вывели нас куда мы захотим.
Вот почему о нашем праотце Улиссе говорят, что он был самым хитрым из смертных.
ДОН РОДРИГО Вы называете это хитростью — вечно подставлять то один бок, то другой?
И только для того, чтобы время от времени произвести что–то вроде пуканья, которое позволяет нам покрыть два кабельтовых?
И каждую ночь, левый борт, правый борт,
И издевательский красный огонь, отмечающий вход в царство дона Камильо!
КАПИТАН Вашего друга дона Камильо, которому вы везете такие хорошие новости!
ДОН РОДРИГО Хочу отблагодарить его.
Возвращаю ему командование крепостью, ведь именно этому достойному сеньору я обязан своей жизнью.
КАПИТАН Как так, объясните?
ДОН РОДРИГО Молитв моей матери было недостаточно, чтобы вернуть меня к жизни.
Уже я прикоснулся к мрачному брегу.
И вдруг возникшее имя дона Камильо пронзило меня как шпилька (декламируя): “И вернуло мне разом страданье и жизнь”.
КАПИТАН (хлопая в ладоши) Я вас понимаю! Имя соперника действует лучше, чем японское прижигание на ступни.
Почти то же случилось со мной десять лет тому назад в Валенсии с некой Долорес, которую отбивал у меня продавец солонины.
ДОН РОДРИГО Именно, товарищ, ты прекрасно меня понял, расскажи мне еще твою историю с этим продавцом соленой свинины.
Когда я вот так беседую с тобой и самоуничижаюсь, это приносит мне облегчение.
Иметь господина Камильо соперником, как ты выражаешься, и судя по всему, счастливым.
А в качестве собратьев все эти плохо просоленные жертвы подлейшего торговца требухой, среди которых и я бултыхаюсь в том же рассоле!
Как оказывается просто все то, что со мной случилось! Ты видишь перед собой человека посвежевшего, успокоенного и благоразумного.
В самом деле, ты бы действовал точно так же, и я уверен, ты согласишься со мной.
Самое главное, чтобы они не оставались вместе.
Когда ты неспособен заставить полюбить себя за собственные достоинства, ничего не остается, как прибегнуть к силе.
Со мной приказ короля, предписывающий ей вернуться.
Да, я увезу ее с собой на этом корабле.
А потом я обещал уехать навсегда.
Но до этого мы останемся с ней наедине на этом корабле.
Если она так легко упала в объятия к этому Камильо, почему бы ей так же легко не отдаться и мне?
Наплевать мне на ее душу! Я хочу только ее тело, ничего другого, кроме тела, предательское сообщничество ее тела!
Насладиться и избавиться от него! Да, по–другому мне от него не избавиться!
Потом отшвырнуть ее! Она будет ползать у моих ног, а я, я буду топтать ее моими сапогами!
А что скажешь ты об этом подлеце–муже, который отдал ее дону Камильо?
КАПИТАН Говорят, что он не нашел никого, кто бы лучше защитил его от этого полумавра.