КАМЕРГЕР (входя быстро и неуклюже) Сир! Хорошие новости, сир! Великолепные новости! Славные новости!
Да будет благословен Господь, покровительствующий Испании! Кто мог сомневаться, что столь тщательно подготовленная экспедиция, да к тому же предпринятая в столь благородных целях под предводительством такого выдающегося командующего, могла разрешиться иначе, как великолепно, совершенно оправдав ожидания?
КОРОЛЬ (вперившись в него тяжелым взглядом) Успокойтесь, сеньор, возьмите себя в руки и соблаговолите рассказать мне не спеша и по порядку все то, что вы мне здесь обозначили.
КАМЕРГЕР Я смиренно прошу прощения у вашего Величества!
Кто смог бы сдержать свою радость в такой великий для Испании день? Даже море под моими ногами глухо волнуется, и этот дворец с зеркалами и картинами будто приподнимается и скрипит.
Словно неотразимая волна, что только что обрушилась на утесы Дувра и Саутгемптона
Хочет коснуться корней глубокой волюты, которая под килем вашего монархического здания Расцветает в тройной венчик вокруг богохранимой Испании.
КОРОЛЬ Отбросьте эти поэтические изыскания и объясните мне, в чем дело.
КАМЕРГЕР Не встречая никаких затруднений, славная Армада, покровительствуемая дуновением ангелов,
Достигла берегов Кале и Гравелина И там, на уже приготовленные для них корабли, погрузились войска герцога Пармского.
КОРОЛЬ А где же, однако, пребывали тогда флотилии Фробишера и Дрейка?
КАМЕРГЕР Обломки их кораблей устилают побережье Ла–Манша, Ирландии, Гибридов и Бристольского канала.
КОРОЛЬ На картах все выглядело иначе.
КАМЕРГЕР Можно ни в коей мере не сомневаться.
КОРОЛЬ Эти новости дошли до вас непосредственно от Адмирала?
КАМЕРГЕР Нет, но вся Байонна только об этом и говорит.
КОРОЛЬ А откуда у вас новости из Байонны?
КАМЕРГЕР От купца–еврея, прибывшего сегодня утром, которого допросила полиция.
КОРОЛЬ Остается только возблагодарить Бога за такую победу.
КАМЕРГЕР И наш флот, на всех парах поднимающийся по Темзе, сокрушает Лондонский Тауэр!
КОРОЛЬ Нам надо отпраздновать торжественную мессу и собрать совет, чтобы обсудить, что нам делать дальше с Великобританией.
КАМЕРГЕР Есть только одна тень на нашей победе, мой долг рассказать все.
КОРОЛЬ Говорите.
КАМЕРГЕР Бедный герцог Медина Сидония утонул, и неизвестно каким образом.
КОРОЛЬ Да будет так, царствие ему небесное!
Снаружи доносится шум спора.
Что там за шум?
Входит Привратник.
ПРИВРАТНИК Сир, там какая–то женщина, которая утверждает, что вы ей назначили аудиенцию, и хочет, во что бы то ни стало, чтобы ее впустили к вашему Величеству.
КОРОЛЬ Подождите.
(К камергеру.) Привели ли вы дона Родриго, как я достаточно дал вам понять, что таково наше желание?
КАМЕРГЕР Эту миссию взял на себя дон Мендес Леаль.
КОРОЛЬ Ну и каков же ответ?
КАМЕРГЕР Тот ничего не ответил, но пришпилил ему на спину портрет Архангела Гавриила и завязал нос шнурком от башмака, чтобы запретить врать.
Несчастный еще до сих пор содрогается от этого оскорбления!
КОРОЛЬ Хорошо. Я попросил бы вас, сеньор, сделать мне милость и на мгновение перестать существовать.
Камергер больше не существует.
(Привратнику.) Пропустите ко мне сеньору.
Привратник выходит. Входит Актриса.
АКТРИСА Сир! Сир! Я бросаюсь к ногам вашего Величества!
И тотчас исполняет то, о чем говорит, причем в отменном стиле.
КОРОЛЬ Поднимитесь, сеньора!
АКТРИСА Сир! Мой король! Что сказать? С чего начать? Ах, я знаю, как велика моя дерзость! Но разве милосердие королей не подобно той чаше в садах Эскуриала, подпитываемой с дальних вершин, о которой никогда не известно, когда она будет наполнена, но тем не менее соловьям всегда дозволено утолить жажду!
Она поднимается.
КОРОЛЬ Говорите без опасений, сеньора, я вас слушаю. Разве не занимаемся мы одним и тем же ремеслом, вы и я, каждый в своем театре?
АКТРИСА (пронзительно) Ах, если когда–либо, о мой король, мой голос доносил до вашего сердца интонации Лопе де Вега и Кальдерона,