Сипро 8-9-8 внимательно огляделась. Филатова нигде не наблюдалось. Она не решалась пройти дальше порога, поэтому продолжала терпеливо стоять у входа. Но долго ждать не пришлось, небольшая часть боковой стены за одним из шкафов стала прозрачной, появился дверной проем, из которого вышел Игорь.
— Еще не 21:00, — недовольно сказал он, присаживаясь в кожаное кресло.
Сипро 8-9-8 спустилась вниз по трем небольшим ступеням и остановилась в центре кабинета. На гладкой поверхности стола она заметила разбитые очки.
— Извини меня за очки, — искренне произнесла она.
— Именно их мне некогда подарила Оксана, — сказал он, опуская взгляд.
— Нет. Те были другие: линзы с фотохромным напылением в тонкой черной оправе, — заявила Сипро 8-9-8, прокручивая воспоминания Оксаны.
Филатов недоверчиво посмотрел на нее. Оксана напряглась. Безликое лицо Сипро 8-9-8 не выражало эмоций, оттого она казалась спокойной. Он, слегка наклонившись, выдвинул из-под стола встроенный ящик, достал из него бархатный плотный футляр, раскрыл и, развернув, подтолкнул его в сторону Атмана-автомата. Очки, лежащие в нем, очень похожи на те самые.
— Ты меня почти провела, — усмехнувшись, сказал он. — Племянница дарила мне их при Платове и других членах команды проекта «Сипро». Иван не мог упустить этот важный момент.
Оксане резко захотелось смять и эти очки, чтобы Игорь перестал придираться к ней, но Сипро 8-9-8 ее сдерживала. На столе она разглядела две обычные рамки с фотографиями. От любопытства Оксана не стала скромничать и дотянулась до них. Филатов промолчал, с интересом наблюдая за ее действиями, будто бы изучая.
На одной из фотографии она узнала себя, своего мужа и совсем маленького Анатолия. Они дружно улыбались, выглядя беззаботно счастливыми. Снимок был сделан за пять месяцев до того, как Илья в первый и в последний раз попал на больничную койку. У Сипро 8-9-8 сжалось механическое сердце. Воспоминания Оксаны активнее пробуждаются, когда она сталкивается с людьми или вещами из своего прошлого.
Со второго снимка на Оксану глядели Филатов с женщиной и двумя взрослыми мальчиками-близнецами.
— Твоя жена? — поинтересовалась она, внимательно разглядывая стройную рыжеволосую красотку.
— Да, — ответил он. — Моя жена, в прошлом биологический человек, и мои сыновья — Атманы-автоматы. Я женился уже после смерти своего органического тела.
Оксане сложно понять современный быт. Она благодаря Сипро 8-9-8 воздержалась от комментариев, которые могли ненароком обидеть первого акционера.
— Что бы сказала Оксана, глядя на это? — неожиданно полюбопытствовал он.
Сипро 8-9-8 присела в гостевое кресло и вернула рамки с фотографиями на место. Оксана, подбирая слова, ответила:
— Мы стремились к тому, чтобы не умирать. Главное то, как ты себя ощущаешь. Если ты счастлив, то, значит, все в порядке. Атманы-автоматы — такие же полноценные как… биологические люди. Я до сих пор помню, как первый Сипро впервые со мной заговорил. Он ведь имел такие же чувства, как мы все… — она резко замолчала, вспомнив первого Атмана, которого представляла общественности. В голове ярко всплыли моменты, словно это произошло только вчера: она берет за руку робота перед выходом на сцену. Он волнуется не меньше, чем каждый из ученых проекта «Сипро». — «Иди вперед, смотри прямо, ты — будущее, ты несешь ответственность за мир, в котором будут жить их дети», — Сипро 8–9-8 вслух произнесла слова, которыми Оксана утешала Атмана.
— Я буду аплодировать Платову стоя, если ты окажешься его шпионской программой, — с кривой улыбкой сказал Филатов и опрокинулся спиной на спинку кресла.
— «Если»? — Сипро 8-9-8 не сразу уловила нарастающую злость Оксаны. — То есть, есть вариант, что я могу оказаться МОР?! — выкрикнула Оксана свою фамилию.
Филатов притупил взгляд. Он что-то недоговаривает.
Сипро 8-9-8 вскочила на ноги.
— Ты дуришь меня, Филатов! Лучше молись, чтобы я оказалась Атманом-автоматом на все сто процентов или сотри меня, когда правда окажется на стороне Оксаны, иначе я тебе и Корпорации устрою такую взбучку, мало не покажется. У меня есть ключ, способный вернуть мне права на проект в полной мере, да и не только, и хранится он… — она резко замолчала, опомнившись и заметив в глазах Филатова озадаченность.