— Ты чего делаешь? — спросил Скрипач.
— Рыжий, тут стенка какая-то. Кажется, она поддается, можно попробовать сломать. Встать можешь? Я один не справлюсь, — Ит опять толкнул стенку, и снова услышал звук падения осыпающейся каменной крошки.
— Сейчас, — раздался шорох. — Вроде бы могу.
— Хромай сюда, — приказал Ит. — Надо вместе.
Через минуту они уже стояли у стенки вдвоем, упираясь в неё руками. Один рывок, второй, третий, четвертый и, наконец, о чудо, камни поддались, и стенка рухнула наружу, подняв облако пыли. Ит сделал шаг назад, придерживая Скрипача за локоть — тот в момент падения стенки едва умел устоять на ногах. По глазам резануло светом, пыль стояла столбом, поэтому Ит начал нормально видеть не сразу, помешало облако. А вот Скрипач, оказавшийся чуть в стороне, сориентировался быстрее. Сориентировался, и понял.
— Твою. Мать, — сказал он раздельно.
— Чего?.. — опешил Ит.
— Глаза протри. Блин, я не шучу, глаза от пыли протри, и всё поймешь!
Ит вытер глаза ладонью, оглянулся, и…
— Всё-таки Окист, — произнес он.
— Или что-то очень на него похожее, — покивал Скрипач.
Они стояли сейчас у входа в часовню, в ту самую часовню, которая была расположена недалеко от их дома, и с которой столько всего было связано. Стояли, оглядывались, и приходили во всё большее недоумение. Что-то явно было неправильно, не так, как прежде, но они всё ещё не могли понять, что именно.
Поляна, которую они помнили, раньше всегда была покрыта низкой тёмно-зеленой травой, сейчас же трава выглядела обычной, такой, какой и положено быть лесной или горной траве в начале осени. Высокая, уже подсыхающая, местами полегшая. А ещё…
— Погоди, — Ит потряс головой. — Секунду.
— Ты чего? — не понял Скрипач.
— Сейчас соображу, — Ит оглядывался, словно что-то искал. — Тут что, больше никто не садится, что ли?
— Кто не садится? — удивился Скрипач.
— Нет следов от посадки, здесь обычно на катерах народ катался, и садился, чтобы гадать в часовне, — объяснил Ит. — И следов было много, овалы такие в траве, помнишь?
— Какие, на хрен, овалы? Нет никаких овалов, ты же видишь. Лучше подумай, кому понадобилось вход камнями закладывать, и зачем, — справедливо заметил Скрипач. — Ит, очнись! Вход в часовню был заложен! Мы изнутри камни выломали, хорошо ещё, что ты свет заметил.
— Блин, — Ит потряс головой. — Что-то я плохо соображаю. Рыжий, да, всё верно. Вход, и эта стенка… что тут случилось?
— Что-то точно случилось, но непонятно, что именно, — Скрипач тоже принялся оглядываться, и с каждой секундой недоумение на его лице становилось всё явственнее. — И ленточек нет…
— Каких? На деревьях? — спросил Ит.
— Ну да, — кивнул Скрипач. — Сюда, получается, вообще никто больше не летает, что ли?
— Видимо, не летает, — Ит огляделся. — Ни ленточек, ни следов, и закрытый вход. Видимо, часовню забросили, и непонятно, почему. Ладно, сейчас не до часовни, честно говоря. Как нога? Идти сможешь?
— Да ничего, побаливает, но не сильно. Потихоньку разойдусь, — Скрипач наступил на больную ногу, и поморщился. — Спасибо Лийге, ну или Дане…
— За что? — не понял Ит.
— Мы одетые, — объяснил Скрипач. — На Берегу, если помнишь, одежды не было. Я этот морской стриптиз никогда не забуду.
— Да ну тебя, — поморщился Ит. — Но вообще да, про одежду — это ты прав. За это им действительно спасибо. Да и за всё остальное тоже. Такой ценой…
— Ты о чём? — спросил Скрипач.
— А ты не понял? Ладно, позже про это поговорим, — Ит огляделся. — Давай попробуем дойти до дома. Не факт, что там кто-то окажется, во сне я видел Берту и Фэба не здесь, а в каком-то мире Сонма, но дом должен нас узнать, и оттуда можно будет с кем-то связаться… неважно, давай сперва дойдем.
— Давай, — кивнул Скрипач. — Только не быстро. А вообще, на счёт одежды… забавно получилось.
— Что именно? — не понял Ит.
— Что нам оставили джинсы, майки, и толстовки, — объяснил Скрипач. — Мы одеты точно так же, как ходили тогда, когда расследование про «Азбуку» делали. Наверное, это всё-таки Дана постаралась. Проход ведь открывала именно она.