— Дорога, — удивленно произнес он. — Причем в нужном направлении. Удивительно.
Ходьба, пусть и немного, всё-таки их согрела, а идти по просеке оказалось гораздо легче, чем по нетронутому лесу. Они на некоторое время нарастили темп, но долго быстро идти не получилось — усталость после штурма реки брала своё, к тому же у Скрипача снова заболела нога. Пошли медленнее.
— Надо укрытие найти, — предложил Ит. — И хотя бы немного отдохнуть.
— Надо, — согласился Скрипач. — Что-то тут лес уж очень чистый, тебе не кажется? Ни одного поваленного дерева не видно. Может, их убрали?
— Не знаю, — Ит остановился, огляделся. — Там, где мы из воды выбрались, такие деревья были. Давай пройдем подальше. Да и толку нам от этих деревьев в такой дождь? Всё равно всё насквозь мокрое.
— Как и мы сами, — подвел неутешительный итог Скрипач. — Вроде идём, а меня всё равно колотит. Но лучше идти всё-таки, наверное. Если сядем или ляжем, замерзнем ещё сильнее.
— Да, согласен, — кивнул Ит. — Действительно, лучше идти. Пока силы на это есть.
Скрипач в ответ устало вздохнул. Силы у них сейчас были на исходе, и оба отлично понимали, что заплыв в холодной воде, причем такой тяжелый, даром не пройдет. Особенно на фоне голодовки. Такими вещами не шутят. Нужно найти любое укрытие, и попробовать хотя бы немного согреться.
Просека уходила всё дальше и дальше в лес, они брели всё медленнее — и вдруг Ит заметил вдалеке какой-то слабый, едва различимый свет. Он замедлил шаг, потер глаза. Да, определенно, там, дальше, на просеке, что-то светилось. Неярко, слабенько, но светилось.
— Ит, идём, — позвал Скрипач. Он шел сейчас медленно, глядя под ноги, и сильно прихрамывая. — Идём, говорю, нельзя останавливаться.
— Там светится что-то, — сказал Ит.
— Где? — Скрипач, наконец, поднял голову. — Правда. Давай туда.
— Мы так и так идём туда, — Ит прищурился. — Надо, наверное, чуть ускориться.
— Ну уж нет, — покачал головой Скрипач. — У меня ускоритель того, испортился. Намок, наверное. Идем, как можем. Интересно, что это такое?
— Сейчас узнаем, — ответил Ит.
До источника света они добрались минут за пятнадцать — оказывается, свет вовсе не был слабым, просто его источник находился от них на порядочном расстоянии, и потому был плохо виден из-за деревьев и дождя. Когда дошли, обнаружили, что светится висящая в воздухе надпись, изрядных размеров, полностью перекрывающая поперек пространство просеки.
«Вы входите в слепую зону. Немедленно покиньте данную территорию. В случае нарушения запрета вы будете оштрафованы» гласила надпись. Сделана она была почему-то на всеобщем, впрочем, когда Ит подумал про английский язык, буквы тут же изменились. А еще через мгновение надпись стало можно прочесть на русском.
— Что ещё за слепая зона? — удивленно спросил Скрипач. — Не понимаю.
— Погоди, — попросил Ит. Обошел надпись, которая теперь превратилась в китайские иероглифы. — Это предупреждение о том, что дальше по просеке идти нельзя.
— Идти нельзя в ту сторону, с которой мы пришли, — медленно произнес Скрипач.
— Ну да, — кивнул Ит. — Так и есть. Слушай, а ведь мы такое здесь видели.
— Где? — нахмурился Скрипач. Потом хлопнул себя ладонью по лбу. — Точно! На нижних этажах в Саприи висят похожие хреновины, чтобы дети не лазили. А они всё равно туда лезут.
— И на этом их систематически ловят, — закончил за него Ит. — И штрафуют родителей. Странно, что сейчас тут никого нет. Мы ведь нарушили какую-то границу, когда прошли за надпись, верно? Или… погоди-ка, секунду. Мы прошли с той стороны. Как думаешь, что получится, если пройти с этой — обратно?
— А ей не по фигу? — справедливо заметил Скрипач. — Хотя давай попробуем. Вдруг кто-то примчится проверять?
— Давай, для очистки совести, — согласился Ит.
— Ох уж эти твои вечные очистки совести, — вздохнул Скрипач.
Они прошли через светящиеся буквы в обратном направлении, потом — в том, в котором шли раньше.
— Надо подождать, — предположил Скрипач. — До Саприи четыреста километров. Скорее всего, кто-то уже летит сюда, чтобы нас поймать.
— Думаю, да, — кивнул Ит. — Думаю, это будет патруль. Деньги, понимаешь ли, сами себя не соберут. Надо же им посмотреть, кто это тут такой наглый запрет нарушает. По крайней мере, я на это очень надеюсь.
— Слушай, давай сядем, а? — попросил Скрипач. — Нога болит. И не только нога.
— Давай, — согласился Ит. Мысль о том, что можно хотя бы немного посидеть, ему тоже уже приходила в голову. — Только желательно не в лужу.