Ковьелло неохотно открыл визуал, и заскользил глазами по строчкам и блокам, которые перед ним появились. Спустя несколько минут лицо его потемнело, он нахмурился.
— Я не знал об этом деле, — произнес он. — Да, действительно, группа Айкис Рейн совершала убийства. Чудовищно. Но… в этом деле есть одно принципиальное отличие от дела Ольшанской-Соградо.
— И какое же? — спросил Ит.
— Убитые не являлись гражданами Окиста, — ответил Ковьелло.
— И это умаляет ценность их жизни? — спросил Ит. — Вы в своем уме, Ковьелло? Что вы говорите такое?
Ковьелло молча смотрел на Ита, видимо, он не нашел, что ответить.
— В общем, вот чего я скажу, — прервал затянувшееся молчание Скрипач. — Пока что нам с братом ясно, что дело темное. Совсем темное. И что разбирательство, которое совет затеял ради наших скромных персон, с этим делом связано напрямую. Вы не хотите ничего говорить, и пытаетесь получить от нас информацию, которой не существует. Ладно, что ж. Будем биться головой об стенки дальше. Нам остается только искренне надеяться на то, что совет всё-таки признает факт того, что мы — это действительно мы, и позволит нам узнать хотя бы какие-то подробности.
— На возврат доступа к счету можете не рассчитывать, — жестко произнес Ковьелло.
— Господи… — страдальчески произнес Скрипач. — Мы ни слова не сказали о счёте. Чего вы к нему прицепились?
— Потому что это самая очевидная причина для вашего появления здесь, — ответил Ковьелло. — Даже проценты, которые образовались за сто пятьдесят один год… — он осекся, но было уже поздно.
— Спасибо за уточнение, — улыбнулся Скрипач. — Значит, всё случилось сто пятьдесят один год назад. Ммм… да, пожалуй, это возможно.
— Вполне возможно, — покивал Ит. — Если судить по внешнему краю полосы кустов рибира, и по тому, какой высоты деревья растут вокруг дома — примерно о таком сроке мы и думали.
— Эта информация ничем вам не поможет, — сказал Ковьелло.
— Мы вроде бы не просили о помощи, — пожал плечами Скрипач. — Впрочем, это неважно.
— На сегодня наша беседа окончена, — Ковьелло сердито глянул на Скрипача. — Если у вас возникнет желание рассказать совету правду, попросите о связи Клависа. Он вам её предоставит, я его сейчас об этом предупрежу.
— Ещё раз спасибо, — ответил Ит. — Мы так и поступим.
— В таком случае, всего доброго, — Ковьелло встал, и пошел к двери.
— Рассада, — напомнил Ит. — Не наступите на рассаду, пожалуйста.
— Надо было натравить на него Бао, — сказал Скрипач, когда машина, судя по звукам, отъехала достаточно далеко. — Да, киса? Плохой дядя?
— Чему ты учишь кошку, — осуждающе покачал головой Ит. — Дядя как дядя. Врёт, правда, много, но ему так по должности положено.
Скрипач вздохнул, вынул из термика контейнер с едой для кошки — Бао тут же оживилась, спрыгнула с диванной спинки, и принялась виться у ног Скрипача, по своему обыкновению что-то чирикая.
— Когда же ты нажрешь-то, — уже привычно сказал Скрипач. — Да подожди, ненасытная, дай еде согреться! Она же замороженная… ай, чёрт с тобой, на, ешь!
Он поставил едва успевший оттаять контейнер на коврик, Бао тут же кинулась к нему, и принялась вытаскивать из контейнера кусочки корма.
— Вот же неряха, — упрекнул Скрипач. — Почему нельзя есть еду ртом из тарелки?
— Оставь кошку в покое, — попросил Ит. — Скажи лучше, тебе ничего в его речи не показалось странным?
— То, что он намеренно проговорился о сроке, и хотел проследить за нашей реакцией? — спросил Скрипач. Ит кивнул. — Не-а. Провокация чистой воды. Он сделал вид, что проговорился, мы сделали вид, что удивились — счёт один/один, всех всё устроило.
— А срок-то он назвал настоящий, — задумчиво сказал Ит. — Это любопытно. Вот только я всё никак не пойму, как стыковать этот срок, и отправку Ариана в ту часть Сферы, из которой мы пришли. У меня получается, что решение он принял после этих событий. Но, — Ит сделал паузу. — Кенотафы у дома появились до всего. Верно? Следовательно, по каким-то причинам семья признала нас умершими.
— Официально признала, — поправил Скрипач. — Помнишь записи, которые были вместе с Арианом в той посылке? Фэб обращался к нам, Кир обращался к нам — как к живым.
— Тоже про это подумал, и вывод простой — видимо, тут, на Окисте, кто-то вынудил семью признать нашу смерть, — сказал Ит. — Что-то тут и до событий с девочкой происходило. Что-то очень нехорошее, и девочка стала, в некотором смысле, завершающей итерацией.
— А была ли девочка? — прищурился Скрипач. — Ит, вот хоть убей, я не верю в супер-талантливых четырехлетних девочек, которые проходят полтысячи километров по осенним горам и лесам, и ломятся в дом, где их убивают. Ну не верю! Это полная фигня.