С замесом управились часа за полтора, Элин выставила температурные режимы на баки, сняла биологию, удостоверилась, что работу начали нужные бактерии, которые она подсадила в брагу, а не какие-нибудь ненужные пришельцы, и, только после того, как все дела были закончены, сказала:
— Вы, кажется, хотели поговорить о моей вере. Она вас заинтересовала. Это действительно так?
— Это так, — кивнул Ит. — Но не только о ней. Элин, ответьте сперва на один вопрос. Показать нам Джаневу Имитта было вашим осознанным решением, у которого была какая-то причина, или это получилось случайно?
Элин подняла на него задумчивый взгляд.
— Сложно сказать, — ответила она, чуть помедлив. — Поняла ли я, кто вы такие, узнав ваши имена? Да, разумеется. Сопоставила ли я вас и происшествие, о котором знал весь Окист? Конечно. Фамилию «Соградо» трудно не запомнить, здесь мало кого так зовут. Точнее, вообще никого. А вот на счёт причины получается сложнее. Меня удивило, что вы, оказывается, не в курсе ситуации, поэтому я решила…
— Решили нас немного подтолкнуть, потому что вам было любопытно? — спросил Скрипач.
— Верно, — кивнула Элин. — То, что я видела, выглядело совершенно алогично и несуразно. Мне захотелось разобраться.
— Но для чего такие сложности? Неужели нельзя было сказать прямо? — спросил Скрипач с упреком.
— А зачем? — Элин усмехнулась. — Вы же всё равно поняли правильно.
— Ложь осточертела, — зло произнес Скрипач. — Врёт Ковьелло. Врёт Клавис. Врёте вы, Элин, уж простите, но я назову вещи своими именами. Один только Виджи не врёт. Сказал, что привезет крупу ко времени, и привёз. Спасибо ему за это большое.
— Я не врала, — возразила Элин. — Просто не сказала сразу.
— А одно от другого чем-то отличается? — Скрипач вздохнул. — Ладно, проехали. Но впредь очень просим вас говорить правду, или ничего не говорить вовсе. Нам и так сейчас совсем непросто приходится, если вы не заметили.
— А что вы сами думаете об этом всём? — спросил Ит. Ругаться с Элин, как это сделал Скрипач, ему не хотелось совершенно. — Версию Генри мы слышали, вы, разумеется, тоже. Вы биоинженер, Элин, и мне кажется, что мнение у вас есть.
— Модель, — пожала плечами Элин. — Это кто-то сделал, понятия не имею, для чего. Я видела отчет Генри. Субстанция, из которой это чудище было изготовлено, больше всего напоминает биогель с рядом модификаций.
— Биогель, который используют мистики во время воссозданий? Среда? — спросил Скрипач.
— Верно, — кинула Элин. — Исходная формула будет та же, далее — вносятся изменения, и можно подсаживать чей-то материал. Вы обратили внимание, что в рассказе Генри были упомянуты ноги?
— Да, — кивнул Скрипач.
— Потому что образцы для воссоздания конечностей брали, скорее всего, из утилизатора, в который могли попасть носки или бельё ребенка, — объяснила Элин.
— То есть настоящая девочка не пострадала? Так, получается? — спросил Ит. — Это стандартная процедура. Конечности и фрагмент позвоночника просто воссоздали, верно?
— Видимо, да, — согласилась Элин. — Генри… бедный Генри. Он очень впечатлительный человек, ему нельзя работать в такой области. То, что он увидел, его напугало. Сильно напугало. Я считаю, что ему нужно переквалифицироваться, начать изучать генетику, и уйти в конструирование краткосрочных форм растений. Они уж точно не отращивают ноги и щупальца, не умеют этого делать.
— Погодите, — попросил Ит. — То есть вы считаете, что к этому делу могут быть причастны мистики?
— Вероятно. Такие среды, как данный биогель, на планете используют только врачи и мистики, но у врачей он подконтролен, законен, и полностью учтён, а вот у мистиков вполне может быть запас, который вообще нигде не значится, — объяснила Элин. — Я пыталась объяснить это всё бедному Генри, но потом оставила эту затею.
— Это действительно не планета, а какой-то чёртов тихий омут, — покачал головой Скрипач. — Внешне всё чинно и благородно, а на деле…
— Вам ли не знать, — усмехнулась Элин. — Это ведь ваш скъ’хара был когда-то заместителем куратора какого-то кластера?
— Да, — кивнул Ит. — Эта информация есть в общем доступе, Фэб никогда её не скрывал.
— А вы работали вместе с ним, — продолжила Элин. — Так что, думаю, подобных омутов вы перевидали немало. Это так?
— Да, это так, — Ит улыбнулся. — Но Окист… видимо, нам просто хотелось верить, что здесь ситуация исправилась, и всё стало немного иначе.
— Такие ситуации, и такие миры не исправляются, — Элин села на лавку возле одного из баков с будущей брагой. — Может быть, именно этим он мне и понравился когда-то. В некотором смысле, это — свобода. Не абсолютная, конечно, но где-то рядом.