_______________
На этом рассказ обычно заканчивался.
Мойс же выглядел постарше Роба. Но это только лицом. Тело же даже под одеждой выглядело поджарым и крепким. Чего только стоили одни его огромные предплечья; рельефные, с массивными жилистыми запястьями — они внушали уважение. У него была своя мастерская по ремонту техники и генераторов, а также другой их разновидности — индукционных двигателей. Фактически, он мог починить любой транспорт, и в принципе разбирался во всей технике, которую только могли пригнать к его порогу.
Большую часть в том «прошлом» времени Аоки проводил в его мастерской, копаясь в железе, собирая из бесхозных деталек бесполезные механизмы. Мойс не особо любил трепаться и большую часть времени молчал, позволяя парню делать все, что ему вздумается: брать любые инструменты, запчасти и приборы. Даже когда Аоки что-то ломал, или безнадежно портил, он не кричал и не отчитывал его, а лишь указывал на ошибки, кидая пару точных фраз: «Здесь перетянул», «Не замерил напряжение», «Передержал».
У него он научился всему что знает, он перенял его образ мышления, и его навыки; а возможно, даже и отношение к жизни.
Аоки очень нравилось, как он говорил:
— Ты можешь делать только то, что хорошо умеешь, а все остальное ты не в силах контролировать.
Обычно говоря что-нибудь в этом духе, он не отрывался от того, чем был занят в данный момент. Он вообще всегда был чем-то занят, трудно было застать его не за работой. И лишь в один день Катаклизма — день, когда погибла его жена и дочь... В этот день Мойс не работал. 29 декабря он напивался «в хлам». И если обычно Мойс говорил мало, то в таком состоянии из него вообще нельзя было вытянуть ни слова.
У него была мечта, которая, как только Аоки ее вспомнил, натолкнула его на еще одну мысль, а именно: как он сейчас мог использовать эти фотонные батареи. Мойс мечтал от души: он хотел обзавестись своим маленьким островком, и лететь на нем куда вздумается. Может даже придумать что-нибудь вроде защитного купола, чтобы и вовсе улететь прочь от этих умирающих обломков. Куда и зачем, Аоки не спрашивал. Мойс даже набрасывал чертежи генератора, пара которых, по его расчетам, могла бы сдвинуть с места целый остров. Теперь есть источники питания для его генераторов, но, как и раньше, эта идея была воспринята как абсолютно невоплотимая в реальность.
***
Поднявшись наверх, Аоки наполнил прихваченные снизу пакетики водой и, поставив на стол, задумчиво уселся в кресло, ожидая пока содержимое разбухнет.
Первым он раскупорил пакетик с белой кашеобразной массой.
— М? Молоко? — Он ощутил давно забытый вкус. Большую часть белой кашеобразной массы составляли какие-то злаки, а иногда попадали на зуб даже кусочки фруктов, твердые, не успевшие напитаться влагой.
Расправившись с первым пакетиком, он приступил ко второму, который скрывал в себе неизвестную желтую субстанцию с кусочками чего-то волокнистого и ароматного. Небольшие кубики с прожилками, впитав влагу, уже набухли и выглядели довольно аппетитно — ананасы до этого он никогда не пробовал.
— М-м-м. Отпад. Это просто... А что это? — он поднес пакет ближе к лицу, чтобы прочесть мелкий черно-белый шрифт. — «Ананасы сублимированные. Вес: 100 грамм. Место производства: Коста-Рика, Бразилия. Срок годности при соблюдении условий хранения составляет 40 лет. Дата производства указана на упаковке». — Он повернул пакетик горизонтально, чтобы разглядеть выдавленную на полупрозрачном пластике дату. — 17.10.2155. А-хах! Еще годно! Забавно. Через месяц истечет... Хотя когда это нас останавливало? Верно, Док? — Робот лежал неподвижно.