Однако было еще кое-что в этом модуле памяти, представляющее гораздо большую практическую пользу, чем информация. Это единственное — на что рассчитывал Аоки, то с помощью чего он планировал восстановить глайдер и возможно даже стационарный генератор. Но пока что его руки были пусты.
Окинув взглядом остров, который уже стал ощущаться его домом, он перекинул ногу через сиденье и, повернув ключ зажигания, медленно тронулся с места, планируя вернуться к вечеру.
Руки уже успели отвыкнуть от жесткого V-образного руля.
— Лия, думаешь это стоило того, чтобы тратить на это жизнь? Нет не так — спрошу по-другому. На что ты потратила жизнь? — его обычный спокойный, слегка прикрытый веками взгляд уткнулся в приборную панель, изучая царапины. Крутившийся поблизости дрон вел себя странно. Мотался туда-сюда-обратно, цепляя на скорости магнитным шасси кочки. — В чем дело, Док? Остаешься за главного.
Он уже не слышал от работающего генератора того привычного, низкого раскатистого гудения, давившего снизу на легкие, которое ему так нравилось. Поставленный на костыль генератор лишь тихо и неуверенно посапывал, даже не тревожа травы под днищем.
Аоки до сих пор не был уверен, что в один прекрасный момент просто не упадет в пропасть из-за заглохшего мотора или попросту не взлетит на воздух. Но для него этот факт ничего не менял.
Двери открываются и закрываются постоянно. Сидеть и смотреть, как они хлопают, моргая в ответ глазами? Или же двигаться от одной комнаты жизни к другой, наблюдая как все вокруг меняется. Просто второе ему казалось более увлекательным. И смерть он видел такой же дверью, за которую рано или поздно придется заглянуть. Это единственное, в чем он не сомневался, и был уверен, что глупо бояться неизбежного.
Соскользнув с края обрыва и упав на белую перину, он заскользил прочь от острова.
Эти и подобные им острова, были расположены в самых верхних слоях новой атмосферы, на большом удалении от ядра. И это кардинальным образом влияло на погоду. Туман стоял практически круглосуточно. Это место, где рождались грозовые облака, формируя гигантские по размерам циклоны. Когда вода из океанов испарилась, основная ее масса сосредоточилась как раз здесь, в верхних слоях. Все выпадающие осадки практически тут же возвращались обратно в атмосферу, тут же собираясь в новые облака.
Здешние электрические бури — самое захватывающее и убийственное зрелище, которое только можно представить. Таких свето-звуко-представлений Земля до катаклизма не видела; а сами бури редко когда спускались поближе к ядру.
Но чтобы тут погибнуть, даже необязательно попадать в грозу. Достаточно просто находиться здесь, чтобы в тебя ударила молния, появившаяся буквально из неоткуда. Вот так вот просто.
Но люди, живущие на островах, расположенных ближе к ядру, так или иначе, вынуждены летать сюда. Так как на островах вдалеке от бурь не выпадают осадки, и они практически лишены влаги. Это здесь воды в избытке, там же она — роскошь, за которую добытчики зачастую расплачиваются своей жизнью. А также здесь находится наибольшее число неисследованных островов.
Некоторые пробуют перебраться сюда жить, ища в тумане спасения от жажды и багровых кочевников, но по-настоящему осесть здесь получается лишь у единиц. Багровые кочевники — еще те обезумевшие животные. Кочующее стадо каннибалов. Можно было бы сказать, что они оставляют после себя реки крови, но это не так. Кровь они выпивают в первую очередь. Многие предпочитают умереть от удара молнии, забравшись подальше в туман, чем встретиться с ними.
Двигаясь с непривычно-медленной скоростью, через несколько часов Аоки заметил, что цифры на навигаторе успокоились, и он едет не в ту сторону. Скорректировав курс, он продолжил движение. И вдруг он понял, чем ему так приглянулось кресло доктора Соу. Внизу в жилом отсеке дюжина кроватей, а его как магнитом тянуло к этому креслу, в котором он зачастую и засыпал. Сидя в нем, он на подсознательном уровне чувствовал, что каким-то образом управляет ситуацией, в которой невольно оказался, словно сидя в кресле своего глайдера, он управлял его движением. Тело осознает больше комфорта в том, к чему привыкло.