— Братание? — повторила я так, словно приготовилась защищать свою гордость не только словами. — Да что ты знаешь? Никто не смеет меня обвинять в подобном!
— Правда что ли? Может и не смеет, когда твой пёс рядом. Но сейчас-то его здесь нет.
Это был просто пьяный трёп у костра, подтрунивание в солдатской манере, которое призвано не оскорбить, а заставить ухмыльнуться и вернуть "любезность".
Джесс переживал. Увидь меня за подобным кто-нибудь другой и шепни он об этом комбату, меня бы ждала в лучшем случае порка, а в худшем — расстрел. И никто не попытался бы с этим спорить, потому что, как Джесс и сказал, "моего пса сейчас здесь нет".
Одиночество повисло гирей на сердце.
— Я убила его, так что о "братании" не может идти и речи. — Обижаться, тем самым отрекаясь от поддержки единственного союзника, сейчас было небезопасно. — Просто… я даже не задумалась, что у него есть семья, жена, и что она считает его самым лучшим. И она никогда не узнает, что он погиб за сумку с медикаментами.
— Не задумалась? — переспросил Эсно, закуривая. — А как нам здесь ещё выживать? Если не убивать, сдохнешь сам. Если задумываться, свихнёшься.
— Наверное. Раньше с этим было проще. Всё происходило на моих глазах. Убийства гражданских, грабежи, насилие… Само собой, нам хотелось отплатить той же монетой. А ты… что заставило тебя их убивать?
Джесс пожал плечами, пуская в ночное небо безукоризненно ровные кольца дыма.
"Ранди тоже так умеет", — подумала я почему-то.
— Просто это не женское. С нами всё проще. Видишь, как они крошат ребят, с которыми ты пять минут назад травил анекдоты, и всё происходит само собой. В какой-то момент ты даже начинаешь получать от этого удовольствие.
Не женское? Возможно, он прав, вот только не каждый мужчина видел то, что видела я.
— Удовольствие от убийств? — раздался голос Николь, а уже через мгновение она сидела рядом со мной. — Очень интересно послушать такого знатока. — Похоже, речь шла не о Джессе. — И это я тебя называла святой? Беру свои слова назад, ты заткнула за пояс даже нашего Пресвятого отца. Выжигать глаза сигаретой… — Она присвистнула. — Думаю, он взял это на заметку. Мы-то с Загнанным точно.
Я повернула голову, посмотрев на Загнанного. Мужчина стоял за её спиной, скрестив руки на груди, такой весь из себя собранный и отстранённый, а на деле — ловящий каждое слово своего контроллера. Преданный во всех смыслах этого слова.
— Да… — протянула я, — возьмите, конечно. Если какой-нибудь парень наступит вам на ногу и не извинится, вы будете знать, что делать.
Тоскливый вой стал слышнее, потому что все, кто сидел у костра, замолкли, предпочитая слушать нашу женскую болтовню.
— Как такое возможно, Палмер? У тебя что, два сердца?
— Никогда не задумывалась над этим.
— Одних ты лечишь и жалеешь, а другим выкручиваешь яйца, прежде чем убить.
— В отличие от тебя, я — не любитель трогать чужие гениталии. — Господи, это было глупо. Называть шлюху шлюхой, ожидая, что её это заденет.
— Но любитель выжигать глаза сигаретами.
— По обстоятельствам.
— Похоже, этот парень "наступил на ногу" не только твоей мамочке, да? — По мере того, как я стискивала зубы от злости, улыбка Николь становилась шире. — Но и конкретно тебе. И Атомный видел это? Поэтому он слетел с катушек, когда они повстречались здесь? Сумасшедший момент. У него был такой вид, знаешь… Я его никогда таким не видела. Он ещё совсем мальчик, но когда убивает или трахается, выглядит круче любого из ему подобных.
Откуда тебе, мать твою, известно, как он выглядит, когда трахается?
— Ха-ха, у тебя богатый опыт, тебе виднее, — как будто бы беспечно согласилась я, косясь на Загнанного. Кажется, я уделяла ему внимания больше, чем его озабоченная хозяйка.
— У него опыт тоже ничего, как я поняла. Может, он даст мне пару персональных уроков?
— Не думаю, что в сексуальной гимнастике он мог бы чему-то научить такого ветерана, как ты.
Я прозрачно намекнула на её возраст, а она только отмахнулась от этого укола. В свои тридцать с хвостиком она пользовалась большей популярностью, чем в сладкие шестнадцать.
— Ну, это уже мы с ним сами разберёмся, детка.
— Само собой.
— Ты только не включай стерву, когда увидишь нас в очередной раз.
— Без проблем.
— Мы же девочки, должны держаться друг за дружку, так ведь?
— Ага.
На самом деле, я дублировала один и тот же ответ в разных интерпретациях. "Чёрта с два".
— Мы же не станем ссориться из-за таких пустяков. — Она положила ладонь мне на колено, и я почувствовала уже не одиночество, а беспомощность. Но всё по той же причине: рядом не было Ранди. — Но долг платежом красен, поэтому я могу одолжить тебе Загнанного. Он не даст тебе заскучать. Что скажешь?