— Замечательно, — произнес лекарь, снимая гогглы, — Постарайтесь воспроизвести самое первое воспоминание в вашей жизни?
Виктор задумался, и тут же перед его глазами появилась картина. Он совсем еще маленький стоит, держась рукой за колесо коляски, и испугано смотрит на черного соседского кота, который медленно приближается и кажется выше его ростом. Это животное он очень сильно боится и нуждается в помощи очень доброго и заботливого человека. Где же мама?
— Черт побери, — Виктор ошеломленно сел на лежанке, — Я помню! Я помню этого кота. Я помню даже, что его звали Цыган. Невероятно!
— К какому возрасту вы бы отнесли это воспоминание?
— Не знаю, — пробормотал Сомов, хватаясь пальцами виски, — наверное, около одного года, поскольку я стою неуверенно и еще цепляюсь за детскую коляску.
— Замечательно, — еще раз повторил лекарь и стал собирать магические амулеты, — Я больше вас не задерживаю, молодой человек. Восстановление памяти прошло успешно, и вы больше не нуждаетесь в моем наблюдении. Постарайтесь только не зацикливаться на прошлых воспоминаниях, а такое случается особенно в первое время. Вреда это не принесет, но это всего лишь прошлое и оно не должно мешать жить в настоящем.
Как же не зацикливаться, подумал Виктор, выходя из лекарской и сразу же погружаясь в следующие воспоминания. Первая любовь мальчишки к соседской девочке Свете. Раньше он не помнил ни ее фамилии, ни ее лица. Прежде в памяти хранилось лишь ощущение чистой детской любви, такой сильной, что когда девочка переехала жить в другое место, то он даже поплакал ночью в подушку. Сейчас он помнил все: ее фамилию, ее косички, торчащие в стороны с белыми бантиками, оттопыренные уши и, как оказалось, довольно обычное детское личико, сплошь усыпанное конопушками. Какая она была забавная, улыбнулся Сомов, неужели я ее любил?
— Расскажи, что ты видишь? — вырвал его из сладких грез смешливый голос Леноры, — Расскажи.
— Вижу, как женщине по имени Варвара отрывают ее длинный нос, — раздраженно сказал Виктор, неохотно открывая глаза.
— Дурак, — бросила ему Ленора и обиженно удалилась, шурша по полу длинной юбкой.
В замок с этого момента зачастил герцог Гросс и в меру своих возможностей принял участие в мозговом штурме по принципиальному устройству аппарата для производства алмазов. Тессар склонялся к устройству аналогичному тому, что уже использовали вампиры с магическим прессом и справедливо указывал, что для этого уже есть готовые чертежи, созданные в альтийской академии. Сомов видел иную схему, в которой температура и давление создавались бы напрямую в шихте под воздействием магии. В его варианте они обходились вообще без пресса. Реакцию синтеза он предполагал проводить в стальной сфере вроде магдебургских полушарий, чтобы обеспечить вакуумную среду и не допустить реакции кислорода из воздуха с расплавленным графитом. Минус его проекта заключался в том, что не только температуру, но и давление нужно было постоянно поддерживать за счет непрерывного потока магии, а это получалось очень накладно. Зато такой аппарат обладал бы невероятными возможностями по достижению практически любых температур и давления, поскольку не нужно было бояться, что установка расплавится или лопнет от перегрузок. И он рьяно отстаивал свою позицию:
— Я предлагаю проводить синтез, ограничив его центром шара, удерживая там заготовку аналогом разнонаправленного воздушного удара как тисками. Направим магическое давление на графит со всех сторон и заставим его не только висеть в центе шара, но и сжиматься внутрь самого себя.
— Удержать магическим давлением подвешенный объект будет чрезвычайно сложно, — не сдавал своих позиций магистр, — Объект получится неустойчивым, и обязательно будет стремиться выскользнуть как кусок мыла из рук. И одно дело использовать экономически выгодный пресс, а другое дело оказывать длительное непрерывное магическое давление в десятки тысяч атмосфер. На это потребуется прорва магической энергии. Такое устройство получится вдвое, а то и втрое дороже, чем у вампиров. Боюсь, у нас просто не хватит для этого средств.
— Я склоняюсь к варианту Виктора, — вставил слово Гросс.
— Крон, ты может быть, не совсем понимаешь, о чем идет речь. Давай я переведу на понятный для тебя язык.
Магистр подошел к доске на стене и начал производить на ней вычисления.