Этот бой был необычным. Золина понимала, что её наставник не прибегает к головокружительным приёмам — от них бы она легко смогла уйти. Нет же. Удары Дракалеса были простыми, однако она всегда проигрывала. Ваурд нападал редко. Он лишь в упор глядел на свою противницу и за редким случаем бросался в атаку. Казалось бы, что может быть легче отбивания простого удара, даже не отвлекающего манёвра? Но нет, эти простые удары всегда достигали своей цели. Золина путалась, терялась, чувствовал себя неуверенно, как будто бы сражается не с Дракалесом. Это был кто-то другой. Кто угодно, однако не её учитель. И это сбивало с толку. Это мешало. Это было причиной постоянных поражений. Она не понимала, почему это так. Но действия показывали одно и то же — все попытки нападать на Дракалеса терпели крах. Все атаки Дракалеса попадали точно в цель. Она не выходила из состояния войны, пытаясь хоть раз победить. Но ничего не получалось. Она сражалась с каким-то другим существом. И только после того, как она опустила свою саблю, всё встало на свои места — перед ней вновь стоял тот Дракалес, которого она знала. «Что это было? — спросила она, — Я как будто бы сражалась не с тобой» Ваурд, сосредоточив свой взор, отвечал ей: «Всё верно. Я поменял своё поведение, изменил тактику и замаскировал свою сущность. Ты сражалась с другим существом» И после этого он принялся ей рассказывать о знании противника, чему его наставлял в своё время Лиер. И в тот миг для Золины открылась новая сторона битвы.
А тем временем гвардейцы вирана нехотя собрались перед своим владыкой. Взоры всех воителей были погасшими, и сердца их не готовы к предстоящей войне. Даже Асаид и Вихрь тяжело воспринимали известие о том, что для окончательной победы сражение должно продолжиться. Однако, в отличие от остальных, они взяли себя в руки и подготовили свои сердца к победе. И слова Адина их подбодрили. Но вот только речи вирана исходили не из сердца, ведь внутреннее состояние управителя Южного государства было столь же хмурым, как и у остальных, а потому он не мог поделиться с ними положительным настроем. И, как итог, воинство не воодушевлялось, но даже наоборот, в какой-то мере падало духом от того, что им придётся ещё воевать. Эти слова слышали также некоторые из жителей Снугды, которые, не будучи воителями, так вовсе впали в уныние от услышанного. И скверный дух начал блуждать по этой деревне. Дракалес и Золина это почувствовали. А потому прервали познание личности противника и предстали перед приунывшими воителями. Адин уже понял, что его слова имеют не то воздействие, которое нужно, а потому перестал бесполезно сотрясать воздух, дав таким образом ваурду возможность говорить. И тогда Дракалес возвысил голос, но не прибегал к силе, а просто принялся говорить, призывая всех воителей собрать все свои силы и начать вторжение в пределы вражьего государства, чтобы окончательно победить гнев. Он обещал даровать преизбыточную силу всем, кто смело последует за ним. Он вкратце рассказал, как в прошлом великие вели свои народы на войну и какие от этого получались исходы. Он обещал, что и они испытают нечто подобное, когда присоединятся к нему. Для двоих его учеников этих слов было достаточно, так что они встали рядом со своим предводителем и ощутили тот самый прилив сил, о котором и говорил Дракалес. Теперь они не просто понимали, что завершить войну необходимо, но они желали этого всем сердцем. Куда-то ушла эта мнимая усталость, пропало нежелание что-либо делать, даже сонливость исчезла. Они были готовы идти в бой. Дракалес даже дал им слово, чтобы эти двое поделились своими ощущениями. И молодой щитник, и бывалый мечник принялись воодушевлять воинство тем воодушевлением, которое они получили сами. Так как их слова исходили из сердца, то попадали в цель — постепенно и воители вирана стали оживать. Как оказалось, среди них был и генерал Асон. Будучи в подавленном состоянии, он ничем не отличался от всех остальных. Но теперь, когда речи Асаида и Вихря затронули его сердце, он воспрянул и обрёл своё прежнее генеральское величие. Теперь, глядя на него, Дракалес видел того самого войсководителя, которым он был на протяжении всего времени. Он стал третьим, кто перешёл на сторону ваурда и принялся призывать своих воителей набраться мужества и силы, чтобы ринуться в этот бой. Так постепенно былой пожар доблести был разожжён. И только лишь один человек пребывал в унынии — сам Адин. Когда все воители встали рядом с Дракалесом, он продолжал стоять против них, как будто виран решил восстать против свои же гвардейцев. Но нет, ваурд видел, что здесь была иная причина. Да, речи Асаида, Вихря и Асона не затронули его сердце так, как других, потому что он настроил свой дух на иное дело. И Дракалес прозрел в этом толк. А потому заговорил, обращаясь к прощённому вирану: «Ты правильно думаешь. Пока мы будем находиться на территории врага нашего, твоя страна останется без надзора. И тебе нужно будет призвать к войне иных людей. Да будет так. Возвращайся в Каанхор, объяви по всему Южному государству о начале военной подготовке. Расскажи о победе в Снугде. И пусть все твои подданные знают, что здесь ведётся самое настоящее сражение. Гнев мы победим этими силами, но для того, чтобы одолеть алчность и безумие, нам понадобится ещё большее войско» Таким образом было решено разделиться: виран возвращается в столицу, а генерал ведёт остатки гвардии на штурм Северного государства.
Часть 11
По дороге Дракалес размышлял о пути познания себя, а именно над тем, как пройти его наилучшим образом. Они, эти люди, возлагают все надежды на него. Однако они так и продолжают оставаться всё таким же слабым народом. Если их послать просто в битву, они погибнут. И тогда этот путь будет провален. Но с другой стороны ему не хотелось находиться в этом мире дольше обычного. Хоть он уже попривык к этому покою, но ни на мгновение не забывал о духе войны, что бушевал в Атраке, и не упускал из виду награду, что виделась ему впереди. А потому он не мог, просто не мог допустить, чтобы Адин вернул всю свою гвардию в столицу, восполнил силы, а после ринулся на покорение Северного государства. Хотя это было бы самым лучшим решением. А теперь ему приходилось вселять в воинство Южного государства боевой дух, чтобы они могли сражаться и, в конце концов, одержали победу в этой войне, на которую они как раз таки и собрались. Может быть, это было немного нечестно. Может быть, это было не по замыслу его отца. Однако так сейчас было нужно. Оставить уже позади всю эту мирную жизнь и устремиться в Атрак на завоевание других миров. Эти мысли очень сильно увлекли бога войны. И оторвал от них могучего Победоносца Вихрь. Будучи подверженным духу бога войны, он приобрёл усиление своих чувств. В былые времена, когда он был мародёром, ему часто доводилось устраивать засады. И со временем это мастерство настолько усилилось, что он мог разгадывать чужие засады. И вот сейчас его мастерство, усиленное влиянием Дракалеса, давало знать, что они, идя по дороге Мира, шагают прямиком в ловушку, о чём бывший разбойник поспешил сообщить своему учителю. Дракалес обратил своё пристальное внимание на округу и согласился с наблюдением своего ученика, а потому поспешил сообщить об этом генералу. Шествие тут же остановилось, и все стали озираться по сторонам, но никто ничего не замечал, кроме лишь Дракалеса, Вихря и Золины. Девушка больше всех приблизилась к ваурду, так что как никто другой разделяет его дар. Что-то было не так в этом месте, как будто незримые соглядатаи взирают на них и готовятся напасть. Но откуда им взяться тут, на открытом поле? Здесь даже негде замаскироваться. Тарелон вошёл в боевое состояние, рассвет воссиял в его глазах, и после этого он увидел, что вокруг них собрались люди, которые каким-то образом сумели стать незримыми для обычного взора. Магии не ощущалось в них. Но то, что они были тут, сомневаться не приходилось. Конечно, расправиться с ними для бога войны было делом одной мысли. Но как помочь остальным также увидеть их? Чтобы обрести подобное зрение, мало просто воодушевиться силой Атрака. Для этого нужно стать воителем из этого мира. Когда Асон услышал, что их окружает отряд невидимок, он почувствовал себя очень скверно. Никогда ещё он не был загнан в такое унизительное положение. Он сказал: «До твоего прихода, Дракалес, ничего подобного никогда не было. Но стоило тебе только появиться в нашем мире, как всяческие небылицы тут же стали происходить одна за другой» «Таков путь предназначения, — ответил ему воитель Атрака, а после возвысил голос, обращаясь к пустому месту, — Оставьте свои лихие умыслы! А иначе вас настигнет скорая гибель!» Он посмотрел на тех, кто скрывается, чтобы убедиться, поняли они его или нет. Да, было видно, что скрытни недоумевали по этому поводу. С помощью жестов они переговаривались друг с другом, и Дракалес принялся дожидаться, пока они примут решение. Но некоторые слова движениями рук передать было невозможно, а потому они сошлись в круг и стали совещаться. Дракалес ждал. Остальные не смели ничего сказать. После того, как невидимки поговорили, Дракалес понял, что они приняли не совсем верное решение — продолжить нападение, несмотря на то что этот громила в красном может их видеть. Ваурд решил не медлить и, совершив прыжок, преодолел это огромное расстояние и приземлился прямиком среди них, а после начал разбрасывать их, словно паршивых псов. Со стороны могло показаться, что исполин безумствует. Однако после того, как всё закончилось, все увидели, что там, и в самом деле, были невидимые люди. Воинство свернуло с дороги, чтобы разобраться с ними. В общем, в ходе долгих бесед выяснилось, что они — самые обычные мелкие бандиты, которые орудовали в этих местах. Вихрь даже сумел определить, что это группировка Смеющихся гиен. Не очень опасные представители разбойничьего люда. Те же филины будут страшнее тем, что хотя бы умеют пользоваться стрелковым оружием. А это просто сброд, который и нормального-то оружия при себе не имеет. Но вот откуда у них взялась способность становиться невидимыми, — это уже загадка посложнее. Но и разгадка не заставила себя ждать. Напуганные вирановой гвардией людишки сразу же рассказали об источнике своих способностей. И опять всплыло это название — исполнитель желаний. Бандиты рассказывали, что, как всегда, сидели в засаде, поджидая очередную жертву. И дождались-таки. Девушка шла по дороге. Они её и попытались ограбить. Но при себе та ничего не имела. Даже запасов еды. Что с ней делать, они не знали, а потому хотели просто отпустить. Но она им предложила исполнение желаний. Бандиты сначала подумали, что она предлагает им переспать с ней. Но она им объяснила, что даст им то, чего они у неё попросят, то, что им всем очень нужно. Даже нечто сверхъестественное. Они посовещались и сказали, что хотят становиться невидимыми. И чудо свершилось. По их желанию они могли делаться абсолютно незримыми для глаза, как будто бы их вовсе нет, хотя они всё равно остаются осязаемыми. И вот они всё искали случая и возможности испытать свои способности. Но исполнительница желаний исчезла, как будто бы она были лишь мороком, оставив Гиен один на один со своим исполнившимся желанием. В общем, долго они блуждали по окрестностям, пока не выбрались на путь Мира, где и повстречались с гвардией вирана. После того, как рассказ лиходеев закончился, Золина обратилась к Дракалесу: «А эджаги могут быть женщинами?» «Конечно, — отвечал ей исполин, — И по всей видимости, мы имеем дело именно с женской особью. Не важно: он или она, — эти существа не представляют для меня никакого интереса. В древние времена эджаги очень любили знания и предпочитали исследовать миры, а не завоёвывать их. Поэтому для меня она не имеет никакого значения» Асаид отвечал: «А вот я бы не прочь повстречаться с этой исполнительницей желаний. Наверняка она красивая» Золина с насмешкой глянула на него: «Это огненное существо из другого народа. Навряд ли тебе удастся хоть как-нибудь с ней сделать» — «Ну, она же исполнительница желаний. Мы бы что-нибудь придумали» В общем, встал вопрос, как быть с этими гиенами. По закону их нужно посадить в темницу. Однако Асон спросил у Дракалеса, что думает бог войны по поводу того, чтобы использовать их как соглядатаев. Можно будет выслать их впереди воинства, чтобы они разведали положение дел в Северном государстве, а после вернулись с докладом. Ваурд, конечно же, поддержал решение генерала, ведь прозревал сердца этих людей и видел, что они испытывают трепет. А из разговоров стало понятно, что не от хорошей жизни они принялись за разбойничье ремесло, если его можно так назвать. А потому нахождение в гвардии вирана для них было в какой-то мере честью. Они будут выполнять благородное дело, будут иметь крышу над головой и получать пропитание. Конечно, если бы они были простыми лихими людьми, Асон даже и не задумался бы над этим. Но с такими способностями они были очень даже потребны.