Алчность — сильный порок. А потому, даже потеряв источник этого духа, воители запада не перестали его проявлять. Остатков его было достаточно для того, чтобы управлять этими несчастными людьми. Но Дракалес воспользовался тем, что обрёл, и освободил всех, кто был подвержен действию этого нечестия. Фиолетовые молнии метнулись к нему и соединились с остальной частью алчности, став целеустремлённостью. Однако это действие не остановило бой. Когда разумы просветлели, они продолжили сражение, потому что помнили последний приказ. И даже видя своё поражение, они всё равно остались верны своему вирану, а потому продолжали сражаться и погибали. Но не все. Были и такие — их единицы, — кто складывали свои оружия и давали понять, что в них нет желания сражаться. Их, конечно же, брали в плен, чтобы допросить. Но теперь эта битва уже не представляла никакой угрозы.
Под начало ночи всё утихомирилось. Больше не слышен лязг оружий и громогласных перекрикиваний. Никто не трогал мирных жителей. А куча их имущества пока что ещё продолжала быть сложенной на центральной площади. Никто не торопился разгребать её, потому что не все ещё отделались от потрясений. Воители разговаривали с выжившими кандокцами, а те рассказывали им о том ужасном дне, когда захватчики ворвались к ним и стали разбредаться по всей деревне. В это время в лагере вирана шёл допрос пленников. Мужчины и так были сломлены морально, так что они готовы были рассказать всё, что от них потребуется. Однако Асон был с ними излишне суров и, со слов Адина, перегибал палку. Но генерал был уверен, что они могут рассказать больше, если только на них как следует надавить. Управитель бросил такую фразу: «И чем же мы в таком случае лучше них? Асон, генерал Южного государства, призываю тебя оставить эти варварские методы и перестать пытать тех, кто решил перейти на нашу сторону» Конечно, мужчине пришлось подчиниться, хотя ему это очень и очень не понравилось. Он даже сказал: «Дашь слабину — и не успеешь оглянуться, как они вонзят тебе нож в спину» Адин смотрел в спокойные глаза войсководителя. Хоть в них не было ни намёка на раздражение, управитель готов был поклясться, что видел в них недоброе пламя, как будто бы все частицы духа гнева собрались в одном месте — в нём. После этого разговора Адин рассказал всё Дракалесу. Ваурд поддержал решение вирана, утверждая, что пленники рассказали всё, что знают. Даже более того, чтобы остудить пыл генерала, им пришлось выдумать некоторые небылицы и подать их как факты, чтобы яростный генерал перестал их пытать. Адин задумчиво ответил: «Так вот, значит, из-за чего Асон так уверен, что они скрывают какие-то сведения» Также Дракалес сказал на счёт Асона: «Он — наглядный пример того, как же легко человек поддаётся своим порокам. Дух гнева побеждён и больше не довлеет над этим миром. Однако генерал проявляет все признаки этого духа» — «То есть это не действие духа гнева? То есть ты его победил, и в мире больше не осталось его?» — «Всё верно. Асон взращивает свой собственный гнев» — «И как же нам быть? Как погасить этот пламень, пока он не превратился в пожар?» — «Как сделать это, помимо того, чтобы убить его, не известно мне» И Адин понял, что эту загадку ему придётся решать самому.
Скажу лишь то, что ваурд не мог этого знать, потому что не так глубоко понимал людей. Да, он мог прозревать их сущности и видеть намерения сердца. Именно с помощью этой способности он распознал, что гнев Асона взращивает он сам, а не питается из стороннего источника. Но вот, как разрешить эту проблему, он не знал. У Адина было больше возможностей понять это. И он именно так и сделал. Он всю ночь размышлял об этом и пришёл к выводу, что нужно больше уделять внимания генералу. Он предполагал, что тот всё ещё продолжает ненавидеть вирана. А потому нужно время, чтобы изгладить эту ненависть. И с рассветом нового дня он решил оказывать больше почестей ему.
Весь следующий день был потрачен на то, чтобы помочь жителям Кандока начать устранять последствия погрома. Конечно, ущерб этот не удастся устранить за один день, однако воители помогли начать. А уж дальше местные жители справятся сами. А на следующий день они распрощались и двинулись дальше.
Спустя четыре дня воинство вирана настигло очередную деревню. Однако она была уже разорена. Дракалес осмотрел её своим взором и сказал, что это дело рук западных воителей. Асон больше всех гневался на это и призывал Адина и всех остальных, чтобы они прибавили скорость и начали мстить. Виран мрачно кивнул ему в ответ, и поход продолжился.
Спустя ещё несколько дней они прибыли в ещё одно разорённое поселение. На этот раз Дракалес сообщил, что это не похоже на завоевание. Скорее всего, из-за ухудшения условий жизни люди просто покинули это селение. При более детальном осмотре оставленных домов, воители убедились в этом, потому что всё имущество было аккуратно вывезено оттуда, а сами дома остались нетронутыми. Адин негодовал по поводу существования неблагоприятных мест в своём государстве. Дракалес же отвечал ему, что всего предречь и за всем уследить не получится ни у одного человеческого правителя, а потому такие места неизбежны. Он лишь утешал его, что люди здесь не погибли, а просто вынуждены были переехать в другое место. Он не стал предполагать, что, скорее всего они переехали туда, куда как раз таки вторгся враг, и, скорее всего, как раз таки погибли. Достаточно и этих не очень-то и хороших известий. Воители немного приуныли, потому что понимал, что теперь не будут встречать на пути радушных деревенек с их приветливыми и щедрыми жителями. Однако это уныние не мешало им поддерживать собственный боевой дух. Даже наоборот, они настроились на то, чтобы установить мир в этих землях. Настроились на то, чтобы в конечном итоге каждое поселение и каждый город был таким же приветливым, как все те, в каких они побывали.
Ещё через три дня пути они настигли западную границу. В памяти Золины, Асаида и Вихря всплыли моменты, когда они ещё в самом начале своего военного пути пришли сюда, чтобы начать осмотр границ и выявить слабые места в обороне. А теперь они снова тут. Только теперь во множество раз сильнее и для того, чтобы самим нарушить эти границы. Адин рассмотрел карту этой местности и решил проверить, как архитекторы решили задачу по восстановлению обветшалых частей каменной стены, и был приятно удивлён тем, что его приказ был выполнен качественно. Только вместе с тем встал вопрос: как же через эту границу перешли вражеские войска? Конечно же, все взоры устремились на бога войны. Тот сразу же нашёлся с ответом: «Как бы вы готовились к этой войне, если бы не было меня?» Адин отвечал: «Без тебя и не было бы этого духа алчности. Мы бы сражались с обычными людьми» Что ж, это было справедливо, а потому ваурд согласился помочь им в этом, однако предупредил, что для третьего сражения он перестанет им совсем помогать. Им придётся решать простые человеческие проблемы войны без вмешательства бога. На что виран изумился: «И как же нам побеждать безумие своими силами?» — «Я же сказал, что вы будете решать именно человеческие проблемы. То, что касается сверхчеловеческого, я, конечно же, буду брать на себя» — «Договорились» После этих слов глаза бога войны полыхнули заревом, и он стал осматривать местность, говоря: «Они проникли сюда с юга» Адин скомандовал двигаться туда, и воинство достаточно бодрым шагом направилось, куда указывал бог войны.
На утро следующего дня Дракалес вернулся в лагерь. Все воины уже были на ногах. Виран и генерал стали расспрашивать, что там. Они предполагали, будто бы западники использовали осадные машины, и там опять образовалась брешь. Но бог войны сказал, что в этот раз они применил лестницы и не стали осаждать границы. Великое множество высоченных лестниц, которые не больше и не меньше, но в самый раз достигали высоты каменных стен, указывали лишь на одно — прежде чем нападать на Адина, Гамион всё вызнал и подготовил. Асон стал интересоваться, как теперь они будут перебираться через эти границы. Адин отвечал: «Это ж очевидно: тоже воспользуемся лестницами» — «Наше восьмидесятитысячное воинство будет перебираться туда целую вечность» — «И что ты предлагаешь?» — «Использовать наши осадные машины и разрушить стену. Меньше времени уйдёт и заодно воители потренируются в их использовании» Адин глянул на Дракалеса: «А ты что думаешь?» Тот лишь отвечал: «Решать тебе. Ты — виран» Немного призадумавшись, Адин согласился с планом генерала.
В середине дня воинство добралось до того места, где была нарушена граница. Золина, Асаид и Вихрь уже использовали одну из лестниц и находились на каменной стене. Девушка прокричала оттуда, что лестницы довольно крепкие, их можно использовать. Дракалес призвал их слезать оттуда, сказав, что виран и генерал решили использовать катапульты, чтобы разрушить эти стены. Они послушались и помогли воителям. Под вечер все механизмы были приготовлены, и осада началась. Конечно, опыта ещё не хватало, а потому даже с небольшого расстояния было довольно сложно забрасывать камни так, чтобы попадать в цель. Адин попросил Дракалеса помочь, но вместо этого ваурд предложил Золину. Она уже была во главе осады, а потому имеет опыт. Девушка, конечно, сомневалась, что у неё получится, однако сама была удивлена, что, оказывается, её разум ещё помнит тот день, когда она атаковала стены Гальторина. А потому с помощью её корректировок воители сумели хорошенько попрактиковаться в ремесле метания снарядов. И под конец ночи проделать заветную брешь у них всё-таки получилось. А потому, переночевав на этом самом осадном месте, они начали новый день с того, что ещё немного поупражнялись с катапультами, а потом Адин объявил о начале завоевания.