- Я что, неясно выразился? – Мадс свирепо уставился на служащего в окошке кассы, потряс своим паспортом, - вот тут черным по белому написано, что он мой муж. А я возвращаю его билет.
- И для этого вам необходима нотариально заверенная доверенность.
Очередь позади взвыла, и какой-то старичок добавил:
- И заявление!
- Молодой человек, это невежливо,
- Вы всех задерживаете!
- Я никуда отсюда не уйду, пока не получу свои деньги! – рявкнул Мадс на всех сразу, ощущая готовность очереди его растерзать, - у меня нет никакой доверенности, мой муж просто хочет сдать билет.
- Так пусть он сам и явится сюда!
- Никуда он не явится! Я сам решаю, куда он явится, а куда нет, поэтому, - он вновь уставился на служащего, - оформляйте возврат по моему паспорту, и все тут. Иначе я напишу на вас жалобу, конкретно на вас, и на вашу компанию, и подам в суд за нанесенный моральный ущерб…
- Регистрация на этот рейс вот-вот закончится, - мягко прервал его служащий, - билет куплен по промо-тарифу, и сумма возврата составит менее десяти процентов от стоимости билета.
- Что?
- Таковы правила. На вашем месте, сэр, я просто приобрел другой билет на более удобное для вас время.
- Черт с вами, - буркнул Мадс, забирая документы, - спасибо.
Старичок сердито встал на его место, очередь разразилась проклятьями, но Мадс уже успел отойти. Небольшая стычка взбодрила его, и он, на ходу доставая сигареты, поспешил к выходу из аэропорта. Одна мысль о том, что Хью ждет его в машине, отчего-то волновала и возбуждала воображение. Когда Хью доверчиво, не задавая никаких вопросов, пошел вместе с ним прочь, в груди поселилось странное теплое чувство ответственности. Мадс был сильнее, он бы мог помочь такому, как Хью, справиться с паникой, укрыть его от чужих взглядов и необходимости самому общаться с людьми. То, что Хью безоговорочно предпочел быть с ним, на вкус было слаще всего, что он пробовал раньше. Предпочел его, несмотря на то, что уже вознамерился сбежать. Хорошо еще, что Мадс запер его в машине, прежде чем уйти возвращать билет, ведь, как выяснилось, мир стоял на стороне омег, простого штампа в паспорте альфы уже не хватало, на все требовалось нотариально заверенная доверенность, и Хью очень легко мог сбежать снова…
Но Хью никуда не делся. Хью просто перебрался с переднего сидения назад, снял обувь и удобно устроился на заднем сидении, подтянув колени к груди. Мадс молча распахнул дверь, сел за руль, но не стал заводить мотор. Вместо этого он закрыл глаза, погружаясь в теплое, невероятно сладкое ощущение. В его автомобиле пахло его омегой. Ненавязчиво, но отчетливо. Так как и должно быть.
Было бы замечательно, если бы Хью сейчас обнял его за шею, ткнулся теплыми губами в щеку и пробормотал что-нибудь бессмысленное, но доброе и славное… Мадс открыл глаза и, взглянув в зеркало обзора, заметил, что Хью лежит, не меняя позы, смотрит в потолок и пожевывает губу.
- Плакали твои денежки, - сообщил Мадс, - возврат я не оформил.
Хью кивнул, не особо расстроившись по этому поводу.
- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он, обернувшись, но Хью только пожал плечами, - у тебя нет… этой паники?
- Уже нет, - сказал тот, - что теперь ты намерен делать?
Мадс едва не расхохотался вслух, увидев выражение его лица. Похоже, Хью был свято уверен в том, что Мадс знает, что делает, что он пришел за ним и забрал его, потому что у него есть какой-то план. Хью доверился альфе, который выглядел достаточно серьезно и убедительно.
- Я не знаю, что делать, - признался Мадс откровенно, не желая врать и строить из себя больше, чем есть, - я просто пришел за тобой.
Хью смотрел на него во все глаза, ждал, что он еще скажет, но Мадс совершенно не знал, что делать, все придуманные им планы теперь казались глупыми, а действовать надо было именно сейчас, импровизировать без подготовки.
- Единственное, что я знаю точно, - выдохнул Мадс то, что пришло на ум, - то, что ты не должен был втихую сбегать от меня.
- И что теперь ты сделаешь?
- Поедем кататься, - предложил он и завел мотор, не ответив на его вопрос.
***
Во вторник днем трасса, ведущая к заливу, была совершенно пустой. Здесь, в полупрозрачной тени леса, не было так жарко, и Мадс открыл окна, выставил локоть наружу и спокойно курил, ощущая тянущую пустоту в голове. При попытке думать мысли цеплялись одну за другую, то и дело всплыл стыд за собственные поступки, а совеститься Мадс не любил, предпочитая закрывать глаза на прошлые прегрешения и обещать себе стать лучше.
- Ты как?
- Нормально, - дежурно отозвался Хью, не размыкая глаз. Он подложил сумку под голову и задремал, не кусая больше и без того припухшие губы, пальцы его не сжимались в кулаки.
- Ты сказал родителям о том, что собираешься сделать?
- Нет.
- Почему?
Хью приоткрыл глаза, облизнулся. На этот вопрос нельзя было ответить односложно, но он сумел.
- Так… - сказал он, присел на сидении и выглянул в окно, - мы уже были здесь?
- Да, - сказал Мадс и припарковался неподалеку от прибрежной линии. Прежде, чем лезть в чужую голову с расспросами: «что да как, да почему» следовало привести в порядок свою собственную. Он быстро разулся, оставив обувь в машине, расстегнул пиджак и рубашку, аккуратно повесил их на спинку сидения, а брюки сложил стопкой. Погода была самая подходящая для того, чтобы окунуться, и он, словно заразившись от Хью немногословностью, молча вышел из машины и пошел к воде, там, где волны облизывали рыжий песчаный берег.
Дно резко уходило вниз, с третьего шага можно было нырять, Мадс так и сделал, ощутив всем телом холодную упругость воды, внезапно, словно оргазм, охватившую тело. Он достал до дна рукой, пальцы ушли в песок, между ушей тонко запищало с непривычки, и вынырнув, он не сразу понял, в какой стороне берег. Вода оказалась не такой уж теплой, но он все равно направился на глубину, с удовольствием ощущая, как легко и быстро ему удается плыть.
- Мадс?.. – донеслось с берега, и он обернулся, посмотрел на Хью, который тревожно замер у кромки воды.
- Все хорошо! – крикнул он в ответ, - иди ко мне!
Тот покачал головой, переступая с ноги на ногу, а потом воскликнул:
- Нет! Не заплывай далеко… пожалуйста!
- Ладно тебе, - фыркнул Мадс и упрямо поплыл вперед, желая показать, как замечательно и хорошо он умеет это делать, что он совершенно не боится глубины, но потом вновь оглянулся на маленькую фигурку Хью на берегу. Тот так и стоял у воды, нерешительно теребя воротник рубашки, и волновался.
- Чтоб тебя… - вздохнул Мадс и вернулся обратно, чувствуя, как холодная вода залива сменяется теплой прибрежной. Хью шумно выдохнул и подошел к нему, не решаясь осуждать, но все чувства ярко проступали на его встревоженном лице.
- Хорошо, - сказал Мадс, - никто никуда не плавает. Ты доволен?
- Да.
В багажнике нашелся плетеный пляжный коврик, которого хватило на двоих: Мадс обсыхал, жмуря глаза от солнца и ветра, а Хью сидел в обнимку с сумкой и стискивал ее крепко-крепко, глядя в одну точку. Брюки его промокли у щиколоток, на влажную ткань налип песок. Мадсу очень хотелось схватить его за ноги и отволочь к воде, окунуть его с головой, чтобы Хью почувствовал, как это замечательно, перестал отказываться от удовольствия и ощутил его… но где-то внутри Мадс подозревал, что тот будет против. Но спросить ничего не мешало:
- Давай, я брошу тебя в воду?
- Зачем? – спросил Хью и прижал сумку ближе, словно стараясь защититься, - из-за того, что ты на меня сердишься?
- Дурачок, я хочу сделать тебе приятно. Вода чудесная.
- Не хочу раздеваться, - пробормотал Хью, ссутулившись и уткнувшись подбородком в сумку. Щеки его покраснели, и стало вдруг понятно, что Хью смущает этот одинокий пляж, Мадс и его одинокие трусы, оставшиеся из одежды. Только лишь смущает… или же волнует? Он сгреб теплый песок в пригоршню и принялся сыпать его на светлые, незагорелые ступни Хью. Тот тихо фыркнул и двинул ногой: