На второй день, с утра, старуха начала гундосить, что надо ехать за шаманом. Без шамана нельзя. Надо камлать, духов-иччи задобрить, попросить, чтобы помогали. Типа так положено, на новом месте ублажать необузданные силы природы. Ну и праздник чтоб, для людей радость. Когда люди радуются, то духи тоже добрые становятся. Как всё запутано. Я почесал репу. Приглашать шамана – дело накладное. Тут сами-то с хлеба на квас перебиваемся, впроголодь живём, чтобы хоть как-то поголовье поднять выше критической массы.
Я не знаю, как тут шаманы, просто узурпаторы ритуальных обрядов, или же они действительно могли общаться с духами. Ни в чём нельзя быть уверенным. Антропоморфизм уместен ли здесь, не знаю. Но знающие люди говорят, что человек делает себе богов по своему образу и подобию. Я начал вспоминать всё, что мне приходилось видеть у казахов, калмыков и якутов на праздниках. Придумал себе, что я сам себе шаман и праздник будет синтезом якутского Ысыаха, монгольского Наадама и казахского Навруза. Если откинуть позднейшие наслоения, то изначально эти праздники как раз и проводились для ублажения духов предков и мест. Может они были и правы, наши предки. Жили в согласии с природой, и неврозов у них не было. Дух моего прадедушки вообще-то не здесь, но на всякий случай надо будет его тоже попросить мне помочь.
Михалыч мне в своё время выписал люлей, чтобы я больше нетрезвый в лес не ходил, и заставил вызубрить заговор на лешего. И еще, гад, костылем по спине огрел. Я тогда был не в силах сопротивляться и выучил пяток строчек устного народного творчества. Еще же, говорят, что леший помогал пастухам, если его попросить. Только тогда речь шла про коров и защиту от волков, но, может, и с овцами поможет. Я уже перестал скалиться на народные приметы, но по-прежнему скептически относился этим фокусам. Мне всё равно, с меня не убудет, а народ успокоится. Главное в деле одурачивания народных масс – сделать многозначительное лицо.
Выбрали самого тщедушного барана и я решил не откладывать в долгий ящик знакомство с местным пантеоном. В горку вела дорожка, шириной около метра, мощеная камнем. Поднялись, дошли всем родом до места жертвоприношения у подножья одной из гор.
Я посмотрел на капище. Очень похоже на ту площадь, в подземном городе. Ровная площадка, с трех сторон окруженная обрывом. С севера – стенка из интересного ровного камня. Я подошел поближе – сильно уж эта стенка напоминала мне не камень, а сланец. Поковырял ножом. Хм-м. Очень, очень странный камень. На капище – четыре деревянных истукана по сторонам света, мордами к центру. Неуловимое сходство с божками из тайного города имеется. Только стоят они на равном расстоянии от центра. Внутри площадки белой галькой выложен круг, а внутри него – крест, лучами направленный на божков. Понятно. Это и есть знак Тэнгри. Круг – это вечное синее небо и четыре опоры, на котором стоит хрустальный свод небес: воздух, вода, земля и огонь. Он же – символ вечного вращения жизни. Некоторые его называют колесом Сансары, но это, по-моему, более поздние наслоения. Из праздничного чорона я зачерпнул кумыса и побрызгал в разные стороны. Величаво вернулся к своим, отдал посудину, а сам поволок на заклание барана. Подвел к центру круга и полоснул ему по горлу десантным ножом. Полилась кровь. Баран дёрнулся и затих. Ишь ты, я даже не забрызгался, а говорят, из горла кровища в разные стороны хлещет.
Я подошел к духу огня. Ну вот мы и встретились, брателла. Прям я сегодня такой чуйствительный, я подарю тебе зажигалку. Не будешь в зависимости от причуд всяких человеков, со своим огнём. Чиркнул зажигалкой, показывая, что не фуфло толкаю, а, в натуре, вещь. Положил ему по ноги. Следующий из одаряемых, дух воды получил от меня пиалу с водкой. Это тоже вода, только горькая. Веселие Руси есть питие. От сердца для тебя отрываю, веришь? Это единственная субстанция, соединяющая несоединимое – огонь и воду. Я подошел к духу воздуха. А тебе что дать? Вентилятор я с собой не прихватил, извини. Подул ему на лысину. Это все что у меня есть, и моё дыхание будет с тобой, пока я жив. Духу земли я подарил старую подкову. Это, друг мой сердешный, квинтэссенция земли, сделанная из земли, землю же и попирающая. Пусть не ржавеет эта подкова, так и за мной не заржавеет. Мы у вас тут погостим немного, вы не возражаете? Вот и славно. Мы люди смирные, без вредных привычек, чистоту соблюдаем, посторонних баб водить не будем. Водку пьянствовать я буду сам, никому не доверю, а во хмелю я смирный, сразу засыпаю. Ну и вам налью, как же без этого. Только вот скажите мне, уважаемые, сколько можно ещё надо мной измываться? Будет ли край моим страданиям, или же я чего-то не понимаю? Э-э-эх, и пошто судьбу называют индейкою, а не другой, на неё более похожей птицею? Ну да ладно, засиделся я тут с вами, пора и честь знать. Я ещё зайду как-нибудь на огонёк.