Только в какой-то момент, примерно два года назад, жизнь все же заставила их с Филом взять паузу. У последнего нашли рак яичек. Скопить денег на операции за время мытарств и перебивок с работы до работы им не удалось, и тогда Кэти обратилась к тем, кого так давно и жестоко бросила.
Тэд всегда любил ее. Даже подписывая заявление на развод, чтобы отпустить ее. И когда она позвонила ему, он не отказал в помощи. (Долго смеялся над кармой Фила, но не отказал). Но денег бывшего мужа-слесаря было мало. И Кэти набралась смелости, сил, и обратилась к Крису. Она понимала, что между ними не было и не могло уже быть родственных чувств, но он был единственным, у кого она могла занять в долг. И спасти любимого человека тогда было для нее превыше гордости.
Сын дал ей денег. Выписал чек, бросив его на стол в дешёвом кафе. Наверное, в тот момент в Кэти что-то и оборвалось. Когда она увидела, каким чужим, холодным, отстранённым вырос ее мальчик, и вместе с тем, несмотря на всю намеренную отчуждённость, – какая боль была в его глазах. Совесть с новой силой начала душить ее ночами, и в какой-то момент Кэти твердо дала себе обещание, что постарается узнать его. Конечно, она уже никогда не будет его матерью. (Если и была таковой). Но ей захотелось стать его другом. Сумасшедшее желание, росшее тем сильнее, чем больше Крис сопротивлялся ей. Фил смеясь назвал ее мазохистской. Возможно, так оно и было. Но все же она немного продвинулась вперёд: Крис впустил ее в дом. А она… обещала объяснить необъяснимое. Кто только тянул ее за язык! Некоторое время они оба молчали, а затем Крис спросил:
- Ты что-то хотела сказать?
Вот и пришел час расплаты.
- Мне очень жаль, - сказала Кэти.
Это было правдой. Да и что ещё она могла сказать. Впрочем, Криса это не удовлетворило.
- Тебе очень жаль? - повторил он, а затем его словно прорвало: - Очень жаль? Интересно чего? Того, что ушла, ни сказав ни слова, когда мне было шесть лет? Что все эти годы от тебя не было ни звонка? Того, что тебя не было рядом, когда я болел, а ты была нужна? Того, что ты не приходила ни на одно из мероприятий, в которых я участвовал и даже побеждал? Того, что не знала имени первой девушки, которую я поцеловал? Или того, что когда ты наконец явилась, то первым твоим вопросом были деньги? Скажи, о чём именно ты сожалеешь?
- Обо всем. Но ты должен понять: я не могла иначе.
- О, я это понимал. Для осмысления у меня был целый город добрых соседей. Одни говорили, что ты была заперта моим отцом. Другие - что ты ещё та шлюха. Все притворно жалели нас. А потом обсасывали до косточки каждую деталь твоего потрясающего побега. И всю жизнь, что я провел в этом долбаном городке, я вынужден был это помнить и быть сыном той, что «не могла иначе».
Кэти молчала. Она ожидала подобного. Но не ожидала, что будет так больно. Хотелось подбежать, обнять того бедного мальчика, что до сих пор сидел в Крисе, прошептать, что все будет хорошо. Но ноги не слушались. В горле пересохло. А на глаза наворачивались слезы.
- О, перестань, - фыркнул Крис, - я все понял! Тебе очень жаль. Ты не могла иначе. У тебя была любовь. Все в порядке. Как видишь, я здесь: живой и невредимый.
- Крис…
- Кстати, как твой Фил?