С попутчиками, если ему было того нужно, он общался определенно больше. Говорил, что мы едем на юг, когда мы затем поворачивали на север. Врал, что я его жена, сестра, коллега. Придумывал то одну, то другую легенду нашего путешествия. Или же, напротив, увиливал от разговора, притворяясь спящим или глухим, если лишних ложных следов нам было не нужно. Все было как в странном сюрреалистическим сне, где ты только и делаешь что бежишь. Я послушно выполняла его команды и моталась вслед за ним по его перемудренной схеме. Пару раз, полагаю, я могла уйти. Крис оставлял меня одну, когда покупал билеты или при редких забегах в придорожные кафе за провизией. Но отчего-то я не воспользовалась этим шансом. Может, виной всему было как раз то ощущение сна, при котором полностью лишаешься своей воли. Или же мне просто было страшно остаться одной и снова попасться в лапы Эссида. Этого я не осознать не могла.
Наконец, наверное, на третий день пути, очередная попытка привела нас к лесам Великих озёр. Я знала эти места, так как года два назад с друзьями ходила в небольшой пеший поход по этим заповедным местам. И теперь, кажется, я поняла план Криса.
Погода стояла на удивление хорошая. Череда дождей ещё не зарядила, и земля была устлана слоем сухих теплых листьев. Крис натянул на спину один из походных рюкзаков, второй же отдал Тине. Три, если не повезет, то пять дней, - и они выйдут к границе. На этом пути Крис планировал сделать одну остановку: где-то там, в глубине лесов, должен был располагаться охотничий дом приятеля Френсиса. Отчим обещал оставить там провизии и документы, необходимые для перехода границы. Теперь же дело оставалось за малым: добраться до этой точки. Затем сделать ещё один рывок, – и можно будет если не вздохнуть с облегчением, то, по крайней мере, разделить часть ответственности с отцом Тины, который должен будет ждать их в условленном месте.
Под ногами хрустели ветки, но в остальном лес приветствовал их той особой теплой тишиной, что присуща осенней природе. Сквозь ветви высоких деревьев светило солнце. В воздухе пахло смолой, грибницей, сухим мхом. Когда Крис был моложе, отец каждый год брал его с собой и «мужиками», как он называл своих друзей, на охоту. Крис такое времяпровождение терпеть не мог. Погода не всегда улыбалась, и порой все удовольствие сводилось к стучащим от холода зубам, промокшей насквозь куртке и сомнительной радости застрелить какого-либо бедного зверя. Но теперь бывший аукционист был вполне благодарен отцу за науку. Крис обернулся на Тину. Та послушно шла за ним в лес, не говоря ни слова, как и все прошедшие дни. Конечно, мужчина понимал, что ему не стоит испытывать лишних фантазий относительно ее благодарности за спасение. Скорее, объект его любви мог в любой момент устроить побег или дать ему в спину заточкой из какой-нибудь ветки, что было бы весьма справедливо. И все же ему хотелось бы, чтобы Тина понимала: он знает, что делает. К тому же день клонился к вечеру, и стоило устроить привал. Крис огляделся по сторонам в поисках подходящей локации.
- Нам следует сделать остановку на ночь, - обратился он к Тине.
Та посмотрела на него как-то странно, изучающе, полностью прожигая глазами, будто видит в самый первый раз, и спросила:
- Почему я?
Крис тряхнул головой: «Что за глупый вопрос?»
- Тебе было бы лучше узнать, куда мы направляемся, - ответил он.
Но Тина лишь пожала плечами:
- Какая разница, - ответила она холодным, безразличным тоном. - Ты украл меня. Активно строишь спасителя. Только я вот не понимаю: почему именно мне уготована такая честь?
Крис не моргая смотрел на нее. Вопрос резал сердце, словно нож, и опять эта ее ужасно дурная манера задавать самые неподходящие вопросы в самое неподходящее время.
- Через тебя ведь прошла не одна такая «вещь». Так скажи, зачем ты выкрал именно меня?
- Тебе что-то не нравится? - начиная злиться, спросил Крис.
- Нет. Я просто должна понимать, чтобы идти дальше. В обществе Эссида я вполне понимала, к чему идёт мой путь. С тобой я не понимаю ничего.