- Буду стараться, шеф, - едва сдерживая ликование, смиренно пообещал Зинка.
- Посмотрим… Итак: основная легенда?
- Миссия гуманитарной помощи из Лурпака.
- Та самая, которую вчера расстрелял Шугай, а фургон с медикаментами разграбил? – уточнил Чудак.
- Та самая.
- Молодец, быстро сориентировался, - похвалил подчиненного Чудак.
- Ждал удобного момента. Вчера получил сообщение от Свана Гастелло и сразу сообразил, что новая версия лучше первоначальной.
- А какова была первоначальная?
- Нелегалы, примкнувшие к черным бедуинам.
- Ну, что ж… Новая легенда действительно неплоха, с нелегалами бы возникли проблемы… В Беберре-2 знают о миссии?
- О том, что она разгромлена – нет. Гастелло эту информацию попридержал по моей просьбе. А о том, что она со дня на день должна прибыть, знают. И ждут. – Предвидя следующий вопрос Чудака, Зинка поспешно добавил: - О том, кто входит в состав миссии, в Берберре-2 знают, знают имена членов миссии и их специализацию. По поводу того, есть ли в Берберре-2 фотографии членов миссии, у Свана Гастелло информации нет.
- Рискуешь?
- Рассчитывал на твою помощь.
- Помогу, - пообещал Чудак. – Документы на всех членов миссии завтра к полудню будут доставлены в адрес посольства диппочтой с пометкой на твое имя... Значит, говоришь, в Берберре-2 знают о специализации членов миссии?
- Так они сами и запросили у Лурпака такого рода гуманитарную помощь. Своих-то спецагентов у них нет - одни «ботаники». А спецслужбам Ямбы они само собой не доверяют. Тем более, сейчас - когда Берберра-2 находится в состоянии войны с Ямбой.
- Ну, положим, войной это можно назвать с большой натяжкой, - усмехнулся Чудак. – Перманентная мышиная возня, замешанная на амбициях университетских «гениев» и мелкособственнических привычек федеральных чиновников.
- Я в курсе здешней политической обстановки, - заверил его Зинка. – Разобрался, как говорится, на месте. Почитал газеты, послушал радио, посмотрел телевизор. Сравнил информацию, полученную из средств массовой информации с тем, что реально происходит в этой стране, и сделал выводы. Как учили.
- Да, СМИ верить нельзя. Местным СМИ тем более… Какие медикаменты ждут в Берберре-2 ты знаешь?
- Приблизительно.
- Вот полный реестр, - Чудак достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.
- Фью, - присвистнул Зинка. – У меня нет слов, шеф…
- Не строй из себя недоумка, Зиновий! – скривился Чудак. – Ты прекрасно знаешь, что я располагаю всей информацией, добытой моими агентами, мне это по должности положено.
- Прошу прощения, шеф, - смутился Зинка. – Вырвалось… Значит, вчера, получив от Аристократа информацию о гибели лурпакской миссии, ты не только продумал новую легенду, но и начал ее реализовывать. А сегодня ты уже в Ямбе со списком. Когда же ты успел?
- У меня большие возможности, - самодовольно произнес Чудак. – Итак, к делу.
- Фургон я уже приглядел, - доложил Зинка. – Медикаменты, какие потребуются, купим без проблем. Я тут познакомился с одним провизором…
- Однако ты тоже времени не терял, хвалю… Обсудим детали предстоящей операции…
Когда Чудак ушел (вечерним рейсом он вылетал в Лурпак), Зинка вылил недопитый кофе в раковину и помыл чашки. Едва он закончил прибираться, в дверь постучали.
На пороге стоял Дантист. Одет он был в черную кожаную тройку. Седые волосы собраны сзади в длинный хвост. Он улыбался, но его глаза при этом оставались холодными.
- У вас продается славянский шкаф? – произнес он слова киношного пароля.
- Шкаф продан, - ответил Зинка, обнимая друга, – но у нас тут целая куча другого барахла. Проходи… Кофе хочешь?
- Ни в коем случае. – Дантист уселся в мягкое кресло, провалившись в него чуть не по уши. - Сваренный тобой кофе опасен для здоровья. Ты разве этого не знал?
- Знал, - без обиды согласился Зинка. – Как тебе Лондон?
Дантист пожал плечами.
- Дождь, туман… Я не видел Лондона… А где Скиф? Он скоро прибудет?
Зинка взглянул на часы.
- Вот-вот должен быть. Наверное, в данную минуту размещается в гостинице. Ты-то уже разместился?
- Нет, - ответил Дантист серьезно. – Буду жить тут, кресло мне твое очень понравилось.
«Слава богу, - подумал Зинка. – Чувство юмора пока не утрачено, стало быть, не все так безнадежно…»
Он вставил в магнитолу диск с записью второго концерта Чайковского. Из динамиков полились звуки любимой музыки Дантиста. Дантист вытянул длинные ноги и закрыл глаза.
Зинка молча рассматривал друга. Александр заметно похудел, и теперь его худоба не имела ничего общего со здоровой худощавостью – Дантист был худ болезненно. Кисти рук свисали с подлокотников кресла, пальцы казались неимоверно длинными. Лицо с заострившимся носом и впалыми щеками было похоже на восковую маску, если бы не левое нижнее веко. Оно слегка подергивалось в нервном тике. Зинка вздохнул и обреченно подумал: «Может, Чудак прав, говоря, что Дантист сошел с дистанции? Может быть, еще не поздно все переиграть?.. Нет, пожалуй, я не смогу на такое решиться»
Музыка закончилась. Дантист открыл глаза, взглянул на Зинку и сказал:
- Спасибо. Ты наконец-то изменил своим попсовым музыкальным пристрастиям и стал слушать нормальную музыку.
- Я люблю Чайковского, – пожал плечами Зинка. - Кстати, Ванесса Мэй у меня тоже имеется. Поставить?
- Нет, хватит на сегодня, - ответил Дантист. - Деликатесы нужно потреблять небольшими порциями.
- Закуришь? – Зинка протянул ему пачку сигарет.
Дантист отрицательно дернул головой.
- Бросил? – поинтересовался Зинка.
- Нет. Просто не хочу сейчас.
- А я, пожалуй, закурю, - Зинка зажег сигарету и расположился в кресле напротив Дантиста. Долго молчал, не зная с чего начать. Наконец решился: – Хочу поговорить с тобой, Саша. По душам поговорить.
- Говори, - усмехнувшись, разрешил Дантист. – Только души у меня нет, она умерла.
- Как ты? – спросил Зинка. – Как вообще?..
- Нормально, – пожал плечами Дантист.
- Давай без дураков, Саша. Мы снова идем в бой, а значит должны быть полностью уверены друг в друге.
- Можешь не сомневаться: если понадобиться чья-то грудь, чтобы закрыть тебя от пули, то эта грудь будет моей, - поклялся Дантист.
- Не удивил.
- А чем тебя удивить? – зло спросил Дантист, вставая с кресла. – Песню спеть что ли? Или сплясать?
- Мы начинаем ссориться, еще не приступив к делу. А что мы будем делать дальше? Морды друг другу бить?
- Драться с тобой?! Лучше сразу застрелиться.
Дантист снова плюхнулся в кресло и обхватил голову растопыренными пальцами.
- Прости, Зинка, - сказал он немного погодя. – Я редко разговариваю с живыми людьми в последнее время, а если приходится, мелю всякий вздор. Я не совсем… нормален, проще говоря: шизую. Говорю то, о чем не думаю и делаю не то, о чем говорю.
- Так-так, помедленнее, пожалуйста, - попросил Зинка. – Такую фразу влет не просечь. По-порядку… Говоришь одно, а сам думаешь о другом?.. И что тут необычного? Мы, спецагенты ФАЭТ, всегда так поступаем. Делаешь одно, а говоришь прямо противоположное?.. А здесь что странного? Все в порядке вещей. Ты – нормальный стопроцентный шпион.
- Спасибо, - усмехнулся Дантист, - обнадежил.
И вдруг, посмотрев в прищуренные хитрые Зинкины глаза, Дантист весело расхохотался, возможно, впервые за последние четыре месяца. Его серые глаза ожили. На мгновение Зинка увидел прежнего Дантиста - веселого и жизнерадостного. Но может быть, это сейчас пройдет и парень снова замкнется в себе?
- Мы снова вместе, Дантист, - с жаром заговорил он. – Ты, я, Скиф, Аристократ. Мы снова на задании, которое обещает быть нелегким. Нас ждут великие дела, Дантист.