-Лешачихина дочка, кикиморе сестра, без рода и без племени и вовсе без ума!
Девушка отбивалась от них руками, а со стороны доносился дикий хохот парней.
-Это что ж вы негодники удумали,- отделившись от толпы, кричала полная женщина, ломая на ходу ветку с рядом растущего дерева.
-Вот я вас сейчас лозиной то угощу, я вам покажу, как сироту обижать!!
Она надвигалась на задиристых ребят, а те с визгом разбегались в разные стороны. В женщине Аурика узнала соседку, покупающую у них козье молоко. Звали её, - Дарьей, она была бойкой, напористой, но справедливой женщиной.
-Я вам покажу, как озорничать! От поди поймаю кого, не выпущу из рук - угрожая лозиной, пригрозила тётка Дарья.
Убегая, один из мальчишек успел сорвать с головы девушки платок. И она растрепанная с растерянным видом пыталась догнать зарвавшегося мальчишку. Но тот размахивал им, словно флагом прятался за спины взрослых парней. И те, хватаясь за животы, показывая в сторону девушки, безудержно хохотали.
Аурика закрыв лицо руками, бросилась бежать по пыльной дороге.
-Что зубы скалите, стервецы, словно жеребцы застоялые?! Такую дивчину обидели, стыдно должно быть, что плохого та сделала вам? У самих половина отцов на фронте сгинули, не для того, чтобы над сиратами потешались...- приструнила их Дарья, - Вот скажу Марфе пусть на вас нашлёт немоту, чтобы рта открыть не могли…
Другие жители деревни, молча стояли, равнодушно наблюдая за происходящем.
Через время, на гнедом, прискакал Никола. Он спрыгнул с коня, привязав его у изгороди. Деревенские что-то шумно обсуждали, из разговора Никола понял, что-то случилось с Аурикой.
-Вот и дружок пожаловал, а подружка то на метле улетела,- услышал он неприятный, сиплый голос у себя за спиной. Он обернулся и увидел нагло улыбающегося заносчивого Ивана. Виновник случившегося ехидно хихикал. Если б обидели Николу он и пальцем не пошевелил. Но речь шла о беззащитной, безответной, хрупкой подруге. Это единственно светлое существо, душевной кристальной чистоты, которое знал Никола.
- Да как же вы посмели, сволочи!...- взволнованно говорил Никола, -На кого замахнулись? Легко обидеть слабую девушку, героями, небось, себя чувствуете, - урезонивал Ивана Никола.
- Тоже мне заступник выискался! Урод и юродивая, вот так парочка! Скачи, может недалеко улетела, догонишь!- скаля зубы и выпячивая грудь, не унимался Иван.
Не помня себя от злости, Никола накинулся на обидчика. Иван не ожидал такой прыти от безобидного Николы, не успел опомнится, как оказался на земле подмятым под ним. Парень остервенело, что есть силы, наносил тому беспорядочные удары, приговаривая,-
- Вот тебе сволочь,- вот! Не смей, слышишь, никогда не смей, даже смотреть в её сторону, убью гада!
Они катались по пыльной земле, пока дружки не оттянули от Ивана, разъяренного Николу. Парни держали Николу, Иван наносил ему предательские удары из-под тешка.
- Хватит,- перехватив руку Ивана, сказал худощавый, высокий парень,- сам нарвался и компания молча удалилась.
Никола отряхнулся, вскочил на коня, пришпорил его, гнедой встал на дыбы и с места рванул в галоп. Никола знал, где ему искать Аурику.
Деревенские жители, недоумевающее смотрели ему в след, таким его ещё никто никогда не видел.
На краю деревни, он остановился, спрыгнул с коня, пустил его в поле и пошёл вдоль реки. Дойдя до обрыва, он увидел любимую. Она обнимала иву и что-то тихо, умоляюще шептала ей. Он спрятался за рядом растущими кустами, не желая себя обнаруживать. Он знал, что ей бы не хотелось, что бы кто-то видел ее слабость.
- Подружка милая, только ты меня понимаешь. Что во мне не так? В чём моя вина? В том, что я дышу одним воздухом, что хожу по одной земле, с этими жестокими, злыми людьми. В них нет ни капли милосердия. Ну почему они отравляют мне жизнь? Я ведь никому из них не желаю зла.
Она тихо плакала, а ива понимающе кивала длинными ветвями.
Сердце Николы сжалось от жалости и боли за подругу. Ему хотелось обнять свою худенькую подружку, утешить и высушить поцелуями её слёзы. Но он понимал, она никогда не приемлет этого.
Вдруг девушка запела, она пела тихим, тонким голосом. Он не слышал слов, но она пела так задушевно, её голос, словно ручеек, ласкал слух. Казалось, даже ветер стих на время, заслушавшись. Уставшая, измученная девушка, уснула прямо под ивой. А Никола неподалеку охранял её сон.